Читать «Избранная проза и переписка» онлайн - страница 48

Над городком ползли лиловые облака с красными краями. Облака эти тянулись мягкими тряпичными лапами к солнцу и, как животные весной, теряли, цепляясь за невидимые препятствия, по всему небу легкую свою лиловатую шерсть. Сеня посмотрел на облака огорченно и сказал:

— А если бы так художник нарисовал, то не поверили бы.

— Хер доктор приедет завтра, — прошептала Грета отчаянно. — Мама меня сегодня ругала за вас и Франца: невеста, говорит, а ходит с другими молодыми людьми. Франц тебе, говорит, не пара, а хер барон смеется над тобой.

Сеня знал о женихе, но ведь он должен был приехать осенью, а впереди у них были тогда июль и август. Грета упоминала о докторе редко, а интимно Оскаром называла только при матери. Кто мог ждать его в начале августа?

Железный крест скрипел от ветра и, кажется, поворачивался, лиловые облака, растеряв всю красную подкладку, стали серыми, но у Греты лицо сделалось ждущим и влюбленным.

— Если бы вы стали моим женихом, Сенья, я бы не вышла замуж за хер доктора, я ждала бы, пока вы окончите гимназию, хер барон, а с Францем я ведь бывала нарочно.

Сеня медленно повернулся к ней, выронил блокнот, и они поцеловались, потом пошли назад под руку до самого дома…

На столе лежало письмо от отца, где он писал о новостях, о кознях шефа на службе и о том, что «если дурак Арсений, вместо занятий, бегает за немками, то пускай возвращается в город немедленно, я за ним присмотрю сам, встречаю во вторник, в четыре, на вокзале».

Олечка притихла, мать сделала на ужин любимую Сенину яичницу, которую он съел, чтобы ее не огорчать, потом пошел по лестнице вниз и встретил Грету…

— Грета, — сказал он отчаянно, — Гретхен, я люблю вас, но судьба против нашего счастья. Бабушка не перенесет этого брака.

От Греты пахло хлебом, хотя она и не помогала отцу. Щеточка отросших волос во второй, и в последний, раз уколола Сенины губы. Голубые глаза смотрели покорно и с уважением… Ди алте фрау баронин… О, эти традиции хох-аристократии…

А ложась спать, Сеня погрозил кулаком бабушке Марье Ильинишне… На полу у кровати стоял чемоданчик и лежали завернутые в газетную бумагу Сенины ботинки, начищенные Олечкой…

ШАНС

— Отлично, отлично, — прихихикивая, соглашалась Нина Сафоновна. — Тут порошки, тут книжечки, тут плита, тут чашечки. Вы можете не волноваться за вашего ребеночка и танцуйте себе, сделайте милость, хоть до первого автобуса.

— Нас знакомый шофер подвезет, — сказала мать и посмотрела на себя в зеркало с иронией и жалостью.

Она была высока, сильна, в черном шелку, волосы, завитые огромными локонами, были лунного цвета, рот уток и бледен, зубы редки и широки, но белы, нос некрасивый откровенно, но глаза величавы и блестящи. Что же касается ресниц и бровей — это было все нарисовано, затушевано, вскинуто к виску с условным трагизмом и русской наивностью. Большие руки с выпуклыми ногтями тронули чайную розу на плече.