Читать «Донская повесть. Наташина жалость (Повести)» онлайн - страница 51

«Что ты, Филипп, делаешь, что думаешь? — беззвучно шевелились его губы. — И тебе нет жизни, и меня живьем вогнал в могилу».

Ведь только что шел Степан Ильич в правление, как и все — хозяин, казак, член хуторского земельного общества, а вышел оттуда осмеянный и оплеванный.

А случилось в правлении следующее.

Перед вечером в хутор прискакал станичный атаман Рябинин. Полицейский повышибал окна — заказывал на экстренный сход. Степан Ильич ветками оплетал палисадник: соседские поросята повадились лазить на огуречные грядки, и ничего с ними не сделаешь; осталось последнее средство — колючий крушинник.

— Тебя станичный атаман требует! — кинул ему полицейский, мчась как угорелый мимо него.

По улице кучками и по одному тянулись к правлению старики. Каждый спешил прийти пораньше: с утра еще прослышали о том, что ожидаются выборы нового хуторского атамана и, как всегда, большая по этому случаю гулянка.

Степан Ильич пришел в правление, когда оно уже до отказа было набито казаками; толпились на крыльце, в сенях. Старик с большим трудом, работая локтями, протискался в дверь. В переднем углу за столом торчала плешинистая голова станичного атамана. Рядом с атаманом стоял молодой Арчаков, в новом офицерском мундире, и хозяйским взглядом окидывал собравшихся. Казаки коптились в табачном дыму (сизыми столбами он подпирал потолок), оплевывали бороды подсолнечной шелухой и толковали обо всем, но только не о том, для чего собрались.

У дверей, отирая плечом беленую стенку, пошатывался Забурунный. Он был уже «на взводе». Возле него толкались казаки, наступали друг другу на ноги.

Забурунный мигал красными пьяными глазами, рассказывал:

— Наш атаман-то как подсунет маленькому хохлику под хряшки, тот и перегнулся. А потом, паря, здоровый хохлина ка-эк дербулызнет атамана клюшкой — он лишь кверх тормашками. И руки растопырил, как жену ловит. Ну, думаю, атаман наш учится осетра выкидывать.

— Иха-ха, — радовался лишаястый казачок с куриным хохолком вместо волос на голове, — получилось у него? А то бывалыча с перехода у него не получалось.

Втайне Забурунный был доволен, что все дело кончилось именно так. Теперь ему уже не грозит опасность попасть в клоповницу, которую посулил атаман, — некому и некогда об этом думать.

А неподалеку от Забурунного какой-то насмешник орал во всю глотку, будто в лесу потерялся:

— Кум Семен, кум Семен, куда это твоя жинка скакала?

— Да тебя искала, — угрюмо процедил кум Семен.

— На кой грец мне нужна такая курносая!

— Го-го-го!.. — Кажется, даже стены задрожали, и дым клубками через раскрытые окна сунулся на улицу.

Степан Ильич увидел впереди Андрея-батарейца, еще дружнее заработал локтями.