Читать «ОТ ПЕТРА I ДО КАТАСТРОФЫ 1917» онлайн - страница 300
Роман Ключник
В следующей главе познакомимся лучше с выдающимся русским человеком — патриотом, славянофилом и глубоким религиозным мистиком Николаем Гоголем, который тоже критиковал.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Николай Васильевич Гоголь
Нельзя отнимать от человека права совершенствоваться.
Профессиональный историк из Петергофа и лауреат премии «Национальный бестселлер» Илья Бояшов в 2008 году дал интервью журналу «Эксперт», в котором выразил очень верное наблюдение: «Конечно. Гоголевский Акакий Акакиевич — один из самых мощных образов не только русской, но и мировой литературы. Это глубина, которая смотрится в тебя, и этот писатель — самый мощный проводник в потустороннее, какой только может быть в нашей культуре. Если ты пробуешь нанести визит в метафизику, то без Гоголя не обойтись».
Могу только подтвердить — желающему окунуться в тайны Мироздания и человеческой души, в религиозную глубину и понять немного Бога без Николая Гоголя не обойтись. Гоголь (1809-1852) был актуален во многих аспектах и также, если не больше, актуален и сегодня, в 21 веке.
«Беспощадный к себе и людям Гоголь» — метко выразился М. Горький. Н. Гоголь видел «неправильную» действительность и говорил правду, или объяснял правду действительности, «неправильность» в жизни, болезни общества и человека в своих произведениях. Я всю жизнь боролся с Ложью, — объяснял Н. Гоголь, — а Ложь боролась со мной. Но при этом Гоголь преданно и горячо любил свой народ и свою Отчизну, и тогда он не разделял украинцев и русских, Россию и Украину — это для него был единый народ и одна Родина-Отчизна.
Из прекрасных сказок, деревенских баек вырос Николай Гоголь и писал на этой основе свои первые произведения. Но когда Гоголь приехал в 1828 году в Санкт-Петербург, надеясь увидеть блистательную просвещённую столицу России, а увидел серую толпу чиновников, разводящих бюрократию и взяточничество, то пришлось ему написать «вечные» произведения: «Ревизора» и «Мёртвые души». Николай Гоголь наблюдал за окружающими и приходил в ужас:
«Среди России я почти не увидел России. Все люди, с которыми я встречался, большею частью любили поговорить о том, что делается в Европе, а не в России. Я узнавал только то, что делается в английском клубе.» («Авторская исповедь»).
Было такое впечатление, что по замыслу Бога евразийская Россия потеряла одно своё азиатское, восточное крыло, потеряла свою естественную половину, и пыталась, ополовиненная, лететь с одним «западным» крылом. И Гоголь возмущался этой потерей целостности, самобытности, этим односторонним увлечением русской интеллигенции западничеством. В письме к графу А. П. Толстому Гоголь писал: «Друг мой, храни вас Бог от односторонности: с неё всюду человек произведёт зло: в литературе, на службе, в семье, в свете, словом везде! Односторонний человек самоуверен; односторонний человек дерзок.» Причём понятие односторонности Гоголь рассматривал широко, к различным тематикам: «Односторонний человек не может быть истинным христианином: он может быть только фанатиком». И в этом аспекте про «неистового» Виссариона Гоголь говорил: