Голубое рассветно-холодное пламяТак сияет, что нет ни мелодий, ни слов.Изумрудно-отчётливо смотрится пальмаЗдесь — на фоне высоких и белых домов.Постою, помолчу, но недолго, немного,На рассвет полюбуюсь из-под руки.Просыпается старая синагога,Муэдзину крикливому вопреки.Я стою, ошарашенный и потрясённый,Посреди апельсиновой ворожбы,Где на древнем иврите картавят вороныИ на идиш чирикают воробьи.Чайки смело взлетают с высокого молаИ сливаются с облаком вдалеке.А волна Средиземного тёплого моряНе стесняется петь на родном языке.
* * *
Нет, душа не виноватаВ том, что на сердце слеза.В эту ночь перед ШабатомОтпустило тормоза.Напустил я в комнату озона —Хватит мне теперь на целый день.Сердца моего штрафная зонаНа душу отбрасывает тень.И пусть катится слеза —Отпустило тормоза.Нет, душа не виноватаВ эту ночь перед Шабатом,Что не спит она, не спит,А телегою скрипит.Отпустило тормоза —И пусть катится слеза…
В Иудейской пустыне
Как долго и трудноЯ шёл к Иудейской пустыне.Мой след затерялся,И здесь к рассвету простынет.Карельские сосны, озёра,Украинский тополь…Я вдоволь и всластьНасмотрелся, испил и протопал.Дышал вашим воздухом,Жил вашей болью и верой —И вот я на склоне стою,Перед рыжей пещерой.А в Мёртвое море, как соль,Оседает и эта минута.Я не виноват,Что родился в долине Галута.За всё заплатил я сполна,И не требую сдачи.Я в центре пустыни стою,Не молюсь и не плачу.О чём попросить,Если я не умею молиться?Оазис внизу —Там, в тени, подадут мне напиться.Чего ещё надо,Чтоб выйти опять на дорогу!У Бога не просят,А благодарят только Бога.За серо-зелёное мореПод куполом синим,За то, что стоюПосреди Иудейской пустыни.За то, что Исход —Хоть и поздно — всё же случился;Что жив до сих пор,Не разбился, не спился.Особо за то,Что, ни слова молитвы не зная,Уже я, по сути, допущенВ приёмную Рая.Мне так на душеНе бывало спокойно доныне,Как в этих невзрачных горахИудейской пустыни.
