Читать «Имя России. Сталин» онлайн - страница 107

Какая уж тут гигиена — сплошная антисанитария…

Однако Грэхэм не видел дальше собственной злобы на Сталина. А вот что увидел в год «московских процессов», в год 1937-й, видный американский историк медицины Генри Зигерист:

«В Советском Союзе сегодня начинается новая эпоха в истории медицины. Всё, что было достигнуто в медицине за предыдущие пять тысячелетий, составляет лишь первую стадию, стадию лечебной медицины. Новая эра, эра профилактической медицины, берёт своё начало в Советском Союзе».

Вот так!

И, конечно, Зигерист был прав. В царской России в 1913 году было 9 (девять) женских консультаций и детских поликлиник. А в СССР в 1940 году — почти девять тысяч во главе с Государственным институтом охраны материнства и младенчества.

В Москве 1913 года каждый год умирало 22 москвича из тысячи, а в 1931 году — менее 13.

Вот ради этого и сидели в грязи рабочие Кузнецкстроя, вслед за которыми Маяковский повторил: «Через четыре года здесь будет город-сад»…

Он ведь впоследствии и вырос.

БОЛЬШОЕ действительно лучше видится «на расстоянье». Однако даже на расстоянии надо уметь видеть. Ленин половину сознательной жизни до революции прожил в эмиграции. А лучше многих, не покидавших России её «радетелей» он сумел рассмотреть в русском человеке не только плохого работника, но и личность, вполне способную «отбросить прочь всякое уныние, стиснуть зубы, собрать все свои силы, напрячь каждый нерв, натянуть каждый мускул и идти вперёд».

Умел видеть большое и Наполеон. Он никогда не носил косовороток и смазных сапог, но тоже верно оценилi русского человека: «Нет лучше русского солдата при правильном им руководстве».

Увы, русским человеком редко руководили правильно — в интересах если не его самого, то хотя бы в интересах его Отечества, а не прихотей барского «ндрава» и брюха. Ярослав Мудрый и ещё несколько киевских и владимиро-суздальских великих князей, Александр Невский, Иван Калита, Димитрий Донской, Иван III, при всех вывихах натуры — Иван IV Грозный, потом — умница Пётр… Вот и все, собственно, действительно великие руководители России за всю её дореволюционную историю.

Эпоха Екатерины II была сильна Румянцевым, Потёмкиным, Суворовым, да и сама Екатерина чего-то стоила, если умела ценить таких сотрудников и публично заявляла: «Да посрамит небо всех тех, кто берётся управлять народами, не имея в виду истинного блага государства». На деле Екатерина слишком часто сама отклонялась от этого принципа, но это было всё же мышление, принципиально отличное от воззрений Людовика XIV: «Государство — это я» и принципа жизни французской же аристократии времён Людовика XV: «После нас — хоть потоп»…

В первой половине девятнадцатого столетия царская Россия сумела поставить в ряды достойных её народа лидеров лишь Кутузова, графа Мордвинова и плеяду героев «грозы 12-го года»… Но и это были питомцы екатерининского века или их прямые выученики.