Читать «Имя России. Сталин» онлайн - страница 108

Ещё один всплеск правильного руководства русским человеком пришёлся на Севастопольскую эпопею 1854–1855 годов. Её флотские руководители оказались вполне достойными того народа, чьим сынам они отдавали приказы. Из пятнадцати тысяч матросов, сошедших на берег защищать Севастополь, осталось в живых пятьсот.

Их же высшие командиры — адмиралы Корнилов, Истомин, Нахимов — погибли все.

То есть в условиях царской России второй половины прошлого века за право на правильное руководство русскими приходилось платить уже жизнью.

Россия худосочно развивалась скорее силою вещей, чем силою государственного разума. Крупнейший деятель времён Александра I и Николая I — министр финансов граф Канкрин считал железные дороги «вредной болезнью нашего века». В итоге Россия получила Крымскую катастрофу.

Брат «царя-освободителя» Александра II, великий князь Константин, через два года после Крымского подвига народа и Крымского позора монархии «изобретательно» отыскал источник пополнения казны в продаже Русской Америки. В письме канцлеру Горчакову он оправдывал свою идею «стеснённым положением государственных финансов».

Газета издателя знаменитых «Отечественных записок» Краевского «Голос», сама удивляясь своей смелости, писала:

«Сегодня слухи продают русские американские колонии; кто же поручится, что завтра не начнут те же самые слухи продавать Крым, Закавказье, Остзейские губернии? За охотниками дело не станет… Какой громадной ошибкой и нерасчётливостью была продажа нашей колонии Росс на берегу золотоносной Калифорнии; позволительно ли повторить теперь подобную ошибку?

И неужели чувство народного самолюбия так мало заслуживает внимания, чтобы им можно было пожертвовать за какие-нибудь 5–6 миллионов долларов?

Неужели трудами Шелихова, Баранова, Хлебникова и других самоотверженных для России людей должны воспользоваться иностранцы и собрать в свою пользу плоды их?»

Краевский забыл сказать ещё и о мечтах Михаила Ломоносова, который за сто лет до резвых великокняжеских и монарших комбинаций был уверен, что в тех краях «можно завесть поселения, хороший флот с немалым количеством военных людей, россиян и сибирских подданных языческих народов», и что «российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном и достигнет до главных поселений европейских в Азии и в Америке».

Ломоносов же писал:

«Если же толикая слава сердец наших не движет, то подвигнуть должно нарекание от всей Европы, что, имея Сибирского океана оба концы и положив на то уже знатные иждивения с добрыми успехами, оставляем всё втуне».

Увы, даже великий помор не предвидел оборотистости «царей»: они не оставили дальние русские земли на том конце «Сибирского океана» втуне, а спустили их в 1867 году, как пару неудобных сапог.

Современник Александра II Краевский тоже не ожидал от своего монарха такого преступного акта, как сдача грандиозных русских геополитических перспектив на Тихом океане одному из самых серьёзных геополитических противников России — Североамериканским Соединённым Штатам. Однако Аляску, Алеутские острова с остальными островами северо-западной зоны Тихого океана, архипелаг Александра (по имени дяди императора Александра II — императора Александра I) и ещё ряд российских материковых североамериканских земель продавали не слухи, а «цари».