Читать «Татьяна Набатникова» онлайн - страница 2

-Да? А вот она живёт в общежитии, и никого во всём городе у неё нет.

Прикормили. Сперва дичилась. Спросишь что-нибудь – она кивнёт – совсем как маленькие дети перед чужим человеком: не дыша, испуганно таращась: и хочется удрать, и стыдно.

-Ольга, - мягко говоришь ты, - ну чего ты как в лесу: боишься пошевелиться, как бы птичку не спугнуть.

Это как бы добрая шутка.

А она вдруг серьёзно отвечает:

-Да. Если есть хоть одна птичка. Но это так редко.

И сиди расшифровывай.

Анюта на кухне ей объясняет: если кончается любовь, в доме заводятся тараканы.

Послушает Анюту и опять возвращается, играет с Катькой – шея прогибается интегралом. Кожа тугая, молодая. Хочется наклониться и попробовать губами.

-Боря, можно, я тут около тебя присяду, почитаю?

Ужин не раньше, чем через полчаса. А ты знаешь: если она сейчас сядет рядом на диван, тебе не удержаться. И вечно эта Анюта на кухне! Сейчас ты развернёшься пружиной, схватишь её, сомнёшь, сожмёшь и укусишь, ты её прокусишь, эту шею. А встать и уйти – нет сил. Замер и ждёшь: вот ещё секунда – и ты на неё набросишься.

-Ольга! – позвала из кухни Анюта. – Вспомнила ещё примету.

«У-у-ф!» – ты откинулся на спинку дивана, пот на лбу.

-О чём до дела поговоришь, то не исполнится, точно.

Анюта, простая душа, шумиха – зачем она её сюда водит, неужели не чувствует?

Да уже сама она ходит, без Анюты.

А ведь ты давно знаешь, что почём.

Сам сдирал с себя защитную шелуху самообмана, докапываясь до самой сердцевины подлости, и Анюту учил, как старший, как ответственный. Ты объяснял про её любимые дисковые ритмы: «Не заблуждайся, музыка здесь ни при чём. Это возбуждение самых дешёвых животных чувств, это Африка и больше ничего», - и теперь она боится при тебе включать магнитофон, стыдится (!). И только когда моет полы или там печёт блины, она вытанцовывает под эту африканскую музыку свою домашнуюю работу.

Учил. А сам?

Как легко распустить удила и – под горку.

И всё это ты прекрасно понимаешь. Понимаешь, но:

-Ольга, ты на дискотеку-то ходишь?

-Нет.

-Почему? – удивляешься ты и тайком думаешь: не ходит! Значит, никто не обнимает, не волнует…

-Старая для дискотеки, - улыбается она.

А ты, как последний идиот:

-Ну уж, старая.

А сам думаешь: хоть бы день рождения какой-нибудь, что ли, да под Анютину музыку… Что-нибудь такое заветное, тайное, танго, медленное, сумрак, опутать руками, окутать, обернуть, оплести, увести, затереться, затеряться… Голова кружится, но какими силами остановишь себя, чтобы не думать? Ах, да ведь и безопасно: ведь не будет же никакого дня рождения, никаких танцев, не принято у вас в доме танцевать и звать гостей; и на все коллективные праздники сам никогда не ходишь и Анюту не пускаешь -–потому что все эти вечеринкии – легальное язычество и атавизм.

И вот ещё одно страшное искушение.

-Пойдёмте, ребята, завтра на пляж! Ты, Оля, с утречка пораньше приходи, и пойдём, загар-то лучше с утра.

Господи, Анюта, простая душа. Кругляшок, румяное яблочко – и рядом эта «башня из слоновой кости шея твоя, возлюбленная моя…» И как она гибко пойдёт к воде, вся на виду, вся доступная глазу, безнаказанно доступная… Бедная, милая Анюта – неужели не понимает?