Читать «Колосья под серпом твоим» онлайн - страница 8

– Когда его заберут? – спросил Юрась.

– Завтра. Завтра его заберут, – сказал дед. – Только молчите, детки. А теперь беги, Юрка, принеси лиру.

Когда Павел и Алесь вернулись к завалинке, дед сидел уже с потемневшей, захватанной руками лирой на коленях. Медленно, словно пробуя, покручивал ручку, слушал шмелиное гудение струн. Курта глядела на него и тяжело дышала.

– Во, – сказал дед Павлюку, который уже сел на траву, – не любят они, черти, ошейника… как человек. Была у меня собака, никогда на сворку не шла. А тут у меня болячка на шее вскочила. Жена-покойница порвала старую сорочку, обмотала мне шею. Так собака увидела, завизжала и давай прыгать, за горло хватать. Думала, у хозяина ошейник. – Вздохнул. – Ну, то ладно, садитесь. Послушайте, пока наши не вернулись. Песня про жеребенка святого Миколы… Только вот что, Алесь: если ты в Загорщине начнешь рассказывать, какие здесь песни поют…

Алесь покраснел.

– Долго вы тут меня обижать будете? То один, то второй. Я не хуже вас, если нужно, молчать умею… Перед кем мне там распинаться?

Дед внимательно смотрел на него, будто все еще колеблясь.

– Гляди, сынок. Песня тайная. Не при всех своих даже можно… Но все равно. Я уже человек старый. Выслушай мою последнюю науку…

Дед неторопливо повел ручкой лиры, потом неожиданно и резко крутанул ее. Высоким стоном отозвались струны, словно зарыдал кто-то в отчаянии.

Мальчики сидели у его ног, Юрась и Яня лежали с двух сторон, грели животами завалинку, но старый Когут никого уже не замечал. Совсем тихо начал звучать старческий и потому слабоватый, но удивительно чистый голос:

Над землею днепровской и сожской Пролетали ангелы смерти. Где летят – там вымерла деревня, Где присели – там город вымер, Там житье попам и долокопам. У Яни широко округлились глаза. Так с годами край обезлюдел, Что и ангелам страшно стало: – Чем прожить, как помрет последний? – Будет нам летать, – сказал тут главный. – Надо нам на земле поселиться. Понастроили они палацев, Понастроили стен из каменьев. Весь Днепр меж собой поделили, Всех людей от края до края…

Дед замолчал на мгновенье, словно пропустив несколько особенно хлестких строк, но струны жаловались, может, даже не менее выразительно, чем слова.

…Понастроили церкви и костелы, Под молитву ладаном курят, Задымили, как баню, небо.

Лицо старика стало степенным, почти величественным.

Бог годами сидел и нюхал, А потом сказал себе Юрью: – Много дыму до нас долетает, Дюже мало душевной молитвы. Твой народ по Днепру и дальше. Что мне делать с твоим уделом, Юрий? – И сказал ему Юрий-победитель: – Ты пошли-ка на землю Миколу. Он из хлопов, он хорошо рассудит. – Грозно бог свои брови нахмурил: – Знаю я людей деревенских, Вечно они жалуются, ноют, Ну, а хитростью оплетут и черта. Я пошлю с Миколой Касьяна. Этот – пан, он другое заметит. – Тихо Юрий отвечает богу: – Знается Касьян с нечистой силой, Злое сердце у твово Касьяна.