Читать «Девушки сирени» онлайн - страница 17

Мама отвернулась.

– От оружия добра не жди.

Папа немного поколебался и отправил револьвер в коробку.

– Кася, закопай свою герлскаутскую форму. Нацисты охотятся на скаутов, в Гданьске они расстреляли группу мальчишек.

У меня внутри все похолодело. Я знала: с папой лучше не спорить – и расфасовала свои драгоценные пожитки по жестяным банкам. Шерстяной шарф, который как-то надевал Петрик и который еще хранил его запах. Новое красное вельветовое платье, сшитое для меня мамой. Рубашка и галстук от моей скаутской формы. Фотокарточка, где мы с Надей сидим верхом на корове.

Мама завернула набор колонковых кисточек, которые принадлежали еще бабушке, и тоже положила их в коробку. Папа растопил воск и запечатал все швы на банках.

В ту ночь наш сад за домом освещали только звезды. Пятачок земли, окруженный несколькими досками, которые только сорняки и удерживали в вертикальном положении. Папа надавил ногой на ржавое лезвие лопаты, и оно, как нож в пирог, вошло в твердую землю. В итоге он вырыл довольно глубокую яму, которая по размерам сошла бы за могилу ребенка.

Мы почти закончили, но даже в темноте я заметила, что мама не сняла с пальца обручальное кольцо, которое ей передала бабушка. Папа тогда был слишком беден и не мог позволить себе купить кольцо для невесты. Оно было похоже на чудесный цветок с бриллиантом в центре и лепестками из сапфира. Когда мама двигала рукой, кольцо мерцало в темноте, как испуганный светлячок.

«Алмаз огранки „кушон“, первые алмазы с такой огранкой появились в начале восемнадцатого века, максимально открывает свой цвет при мерцающем свете свечей», – говорила мама, когда кто-нибудь начинал восхищаться ее кольцом. И оно действительно мерцало, прямо как живое.

– А твое кольцо? – напомнил папа.

«Светлячок» спрятался маме за спину.

– Только не его, – сказала мама.

Еще детьми мы с Зузанной, когда переходили дорогу, всегда дрались за право держаться за руку мамы с обручальным кольцом. За самую красивую руку на свете.

– Мы вроде уже достаточно закопали, – пробормотала я. – Нас могут тут застукать.

Стоять и спорить в темноте за домом – только привлекать внимание.

– Поступай как знаешь, Хелена, – буркнул папа и начал закапывать наш «клад».

Я, чтобы поскорее с этим закончить, помогала ему руками. Папа притоптал землю и, чтобы не забыть месторасположение «клада», шагами отсчитал расстояние от «клада» до дома.

Двенадцать шагов до двери.

Наконец пришла Зузанна с ужасными историями о том, как доктора и медсестры всю ночь спасали раненых. Ходили слухи, что под завалами еще оставались живые. Мы жили в страхе, что у нас на пороге в любую минуту появятся немецкие солдаты, наши уши были постоянно настроены на радио в кухне, мы надеялись услышать хорошие новости, но они становились все хуже. Польша защищалась, несла огромные потери, но все-таки не смогла противостоять вооруженным по последнему слову техники дивизиям и авиации немцев.

В воскресенье семнадцатого сентября я проснулась, и первое, что услышала, – это то, как мама пересказывает папе услышанные по радио новости. Теперь и русские напали на нас с востока.