| "Ladies, to dinner! | - Барышни, обедать! |
| To dinner, ladies!" calls Zociya the housekeeper, running along the corridor. | Обедать, барышни! - кричит, пробегая вдоль коридора, экономка Зося. |
| On the run she opens the door into Manya's room and drops hurriedly: | На бегу она открывает дверь в Манину комнату и кидает торопливо: |
| "To dinner, to dinner, ladies!" | - Обедать, обедать, барышни! |
| They go again to the kitchen, all still in their underwear, all unwashed, in slippers and barefoot. | Идут опять на кухню, все также в нижнем белье, все немывшиеся, в туфлях и босиком. |
| A tasty vegetable soup of pork rinds and tomatoes, cutlets, and pastry-cream rolls are served. | Подают вкусный борщ со свиной кожицей и с помидорами, котлеты и пирожное: трубочки со сливочным кремом. |
| But no one has any appetite, thanks to the sedentary life and irregular sleep, and also because the majority of the girls, just like school-girls on a holiday, had already managed during the day to send to the store for halvah, nuts, rakkat loukoum (Turkish Delight), dill-pickles and molasses candy, and had through this spoiled their appetites. | Но ни у кого нет аппетита благодаря сидячей жизни и неправильному сну, а также потому, что большинство девиц, как институтки в праздник, уже успели днем послать в лавочку за халвой, орехами. рахат-лукумом, солеными огурцами и тянучками и этим испортили себе аппетит. |
| Only Nina alone- a small, pug-nosed, snuffling country girl, seduced only two months ago by a travelling salesman, and (also by him) sold into a brothel- eats for four. | Одна только Нина, маленькая, курносая, гнусавая деревенская девушка, всего лишь два месяца назад обольщенная каким-то коммивояжером и им же проданная в публичный дом, ест за четверых. |
| The inordinate, provident appetite of a woman of the common people has not yet disappeared in her. | У нее все еще не пропал чрезмерный, запасливый аппетит простолюдинки. |
| Jennie, who has only picked fastidiously at her cutlet and eaten half her cream roll, speaks to her in a tone of hypocritical solicitude: | Женя, которая лишь брезгливо поковыряла котлетку и съела половину трубочки, говорит ей тоном лицемерного участия: |
| "Really, Pheclusha, you might just as well eat my cutlet, too. | -Ты бы, Феклуша, скушала бы и мою котлетку. |
| Eat, my dear, eat; don't be bashful- you ought to be gaining in health. | Кушай, милая, кушай, не стесняйся, тебе надо поправляться. |
| But do you know what I'll tell you, ladies?" she turns to her mates, "Why, our Pheclusha has a tape-worm, and when a person has a tape-worm, he always eats for two: half for himself, half for the worm." | А знаете, барышни, что я вам скажу, - обращается она к подругам, - ведь у нашей Феклуши солитер, а когда у человека солитер, то он всегда ест за двоих: половину за себя, половину за глисту. |
| Nina sniffs angrily and answers in a bass which comes as a surprise from one of her stature, and through her nose: | Нина сердито сопит и отвечает неожиданным для ее роста басом и в нос: |
| "There are no tape-worms in me. | - Никаких у меня нет глистов. |
| It's you that has the tape-worms, that's why you are so skinny." | Это у вас есть глисты, оттого вы такая худая. |
| And she imperturbably continues to eat, and after dinner feels herself sleepy, like a boa constrictor, eructs loudly, drinks water, hiccups, and, by stealth, if no one sees her, makes the sign of the cross over her mouth, through an old habit. | И она невозмутимо продолжает есть и после обеда чувствует себя сонной, как удав, громко рыгает, пьет воду, икает и украдкой, если никто не видит, крестит себе рот по старой привычке. |
