Читать «Школа кибернетики» онлайн - страница 103

чик бросал в них горящие спички. Огонь метался, как натрий в воде. Навстречу мне шла женщина, с которой у меня когда-то что-то было. Поравнявшись со мной, сказала, что бежит. Я посмотрел на ее ноги. Они отрывались от земли поочередно. Я подумал, что она, возможно, работает медсестрой в инфекционной больнице. Но познакомился я с ней не там. Где? Это я не мог вспомнить. На бегу она успела мне сообщить, что в городе эпидемия болезни Боткина. «Ну вот, пожелтею, меня к тебе и свезут», — сказал я. «Ага. Значит, только так мы можем с тобой встретиться». Я не нашел, что на это ответить. Я еще не проснулся, — подумал я, — надо выпить еще кофе. Я зашел в кофейню, взял маленький двойной, но, увидев на чашке след чьей-то помады, вспомнил предупреждение О. (я наконец вспомнил ее имя) и пить кофе не стал.

У Лизы появился портативный тетрис, такой гейм-бокс, и теперь с ней невозможно поговорить ни в трамвае, ни на улице. На мои вопросы она отвечает невпопад, постель — единственное, что нас еще связывает, хотя отдается она мне тоже как-то машинально.

Проснувшись в комнате, заставленной ящиками, я вскрикнул.

Я попал внутрь тетриса. Я не поверил своим глазам и закрыл их.

Я вспомнил, что у Лизы в компьютере недавно появился трехмерный тетрис. Лиза заполняла шахту, уходившую как бы в глубь экрана. Кубы были нарисованы штрихпунктирной линией. Возможно, 242

я находился внутри куба и падал в шахту. Но при этом в кубе, как в матрешке, были меньшие кубы... Я закрывал и открывал глаза, говорил себе, что это — матрешечные сны, надо пройти все слои, всплыть на поверхность.

Но это не удавалось. Вокруг меня упорно громоздились штабеля ящиков цвета беж. Я приподнялся на локте и прочел записку, лежавшую на тумбочке:

«Это — компьютеры. Их привезли неожиданно, грузчики были, и мы тебя не стали будить. Их надо было срочно взять, потому что цена была ниже, чем это где-то бывает. «Подъем» должен быть фантастический». «Не стали будить», — повторил я, и ушел в отпуск за свой счет, и стал ездить в районные центры, чтобы сбывать там персональные компьютеры «желтой сборки». Впрочем, таких слов там никто не знал. Директора самых разных учреждений (дворцы культуры, детские садики, райсобесы, ЛТП и т. п.) ставили их в свои кабинеты, я инсталлировал некоторые программы, в основном игры. Тетрис был обязательной программой. Покидая очередной кабинет, я краем глаза видел, что на экране уже падают розовые фигурки. Так замыкался этот круг.

Сначала я ездил в купейных вагонах, потом стал чередовать их со спальными. Компьютеры ездят в багажных. Кочевая жизнь не слишком угнетает меня, скорее наоборот. Я избавился от вариаций на темы Лейбницевой монадологии, которые занимали меня последние годы.

На смену им пришла номадология .

Лиза заставила меня купить контактные линзы.

Сама она тоже носит линзы, я это заметил после двух месяцев нашего знакомства.

* Номады — кочевники.

Надев линзы, я увидел мир ее глазами. Я вижу все надписи, все ценники в магазинах, я вижу, кто чего стоит.

В Энск я ехал в плацкартном вагоне, все места в купейных и спальных были раскуплены. Не помогли даже Лизины связи в кассах предварительной продажи. Поезд остановился, в вагон вбежали женщины в коричневых пальто и быстро заставили пустые полки ящиками с фруктами. Или овощами. Это произошло мгновенно. Еще какое-то время я слышал, как ящики переставляют, вот так, вот так влезет, а этот сюда, правильно, а этот... Я вдруг увидел Виртского. Он шел под руку с незнакомой мне высокой женщиной в красном платке и темных очках. Я не знал, окликнуть его или нет. Они сами вдруг резко свернули и пошли к моему подъезду. Я забежал в комнату, потом вернулся на балкон, хотел перелезть к соседям... И вдруг остановился. Получалось, что я похоронил Виртского. Я подумал, что хоронить человека всегда нечестно, но в случае, когда нет трупа, это нечестно вдвойне. Они позвонили, я открыл дверь и предложил им коньяк. Откуда-то у меня нашлись бокалы размером с человеческую голову. «Ваш пиджак тоже продолжает висеть в комнате, — сказал Виртский, как будто прочитав мою мысль, — представьте себе. Поверители их используют — и мой, и ваш. Когда в течение дня температура на улице резко падает. Иногда и при колебаниях комнатной температуры». — «Вы что-то путаете, — уныло сказал я, — у меня ведь пиджака никогда и не было». Его почему-то обидели эти слова. «Да что с ним говорить, — сказал он, — если у него и пиджака-то никогда не было». Женщина взяла его под руку, и они вышли за дверь. Я хотел их остановить, но вдруг понял, что лежу на полке.