Читать «Шарон Крич. Отличный шанс» онлайн - страница 61

Эта тема вызвала настоящую бурю. Мы все просто с ума посходили. Сначала раздавались высказывания вроде: “Я бы, наверное, пожертвовал свою магнитолу, если бы она была нужна моему другу” или: “Если бы кому-то понадобилось скопить денег на покупку, я бы пожертвовал на это свою стипендию”.

Тогда я сказала:

- А как насчет пищи? Кто пожертвовал бы своей едой, если бы другой человек был голоден?

Кейсуки спросил, какое точно количество еды я имела в виду.

- Хорошо, а как насчет своей почки? Кто пожертвовал бы свою почку, если бы в ней нуждался, скажем, ваш брат? - спросил Гутри. И добавил: - А своей жизнью пожертвовали бы?

И так далее. Дома тетя Сэнди или дядя Макс, заглядывая ко мне в комнату, иногда заставали меня чертящей на листе бумаги бессмысленные каракули.

- Разве у тебя нет домашнего задания? - спрашивали они.

- Я как раз его делаю, - отвечала я. - Я думаю.

И действительно думала, думала, думала все время. Ночью мне не всегда удавалось перестать думать, и мысли оставались в голове, проникая в мои сны.

Сны Доменики Сантолины Дун

Я лежала на операционном столе, и врач спросил меня: “Динни, ты разрешила взять одну или две твои почки? Можно, мы возьмем и ногу? И еще, может быть, ухо. А сердце можно?”

“А кому оно понадобилось?” - спросила я.

“Крику”.

Я не знаю, что я отдала Крику, потому что проснулась.

29. Андерматт

Моя поездка в Андерматт на выходные дни чуть не сорвалась, потому что каждый участник должен был найти себе партнера по лыжам такого же уровня, как он сам, и я не могла отыскать никого из начинающих, кто хотел бы поехать. И тогда Гутри сказал:

- Я буду кататься с тобой, Динни.

- Я умею съезжать только с детских горок, - сказала я. - Я не смогу забираться так высоко, как ты.

- Все в порядке, - ответил Гутри. - Я буду с тобой, пока ты не устанешь и пойдешь в хижину греться, а я тем временем покатаюсь с остальными.

Наша группа получилась совсем маленькая: я, Гутри, Белен, Кейсуки, Мари, Фади и синьора Палермо. В последнюю минуту Лайла тоже решила поехать.

- Мне надо обязательно закрепить то, чему я научилась в Санкт-Морице, - сказала она. - Это будет замечательно!

Вообще-то мне не хотелось, чтобы Лайла ехала с нами. Я никак не могла привыкнуть к этой новой Лайле. Мне почему-то было проще воспринимать прежнюю, вечно недовольную Лайлу. Теперь, когда она постоянно улыбалась и всех обнимала, так и излучая бодрый, задорный оптимизм, я чувствовала некоторую ревность. Мне хотелось сказать: “Эй, ребята, ведь это я, Динни, все та же дружелюбная, симпатичная девочка, какой была всегда!” Но рядом находилась Лайла, такая яркая и трепетная, жадно привлекающая к себе всеобщее внимание. Прежняя Лайла нуждалась во мне как в подруге, а у этой, нынешней, казалось, все вокруг были лучшие друзья.

Мы сидели в том же поезде, на котором в августе приехали с дядей Максом и тетей Сэнди. Он так же извивался и петлял, поднимаясь в горы Швейцарии в обратном направлении к Андерматту. На полдороге за окном начали падать большие пушистые снежинки. За каждым поворотом возникали новые горы с острыми, скалистыми уступами, открывались все более живописные виды домиков-шале в снегу, а по заснеженным долинам неслись лыжники, и, казалось, из-под их лыж до слуха долетало характерное сфшш-сфшш-сфшш.