Читать «Чарльз Буковски. Капитан ушел обедать, верховодит матросня» онлайн - страница 19

    Никаких завтра лошадей. Вторник - выходной.

    Думаю спуститься и посидеть с женой, покнокать тупорылое ТВ. Я либо на ипподроме, либо с этой махиной. Может, она этому рада. Надеюсь. Ну, я иду. Знаете, я ведь славный парень. Вниз по ступенькам. Странновато, наверное, жить со мной. Сам дивлюсь.

    Доброй ночи.

    10/20/91 12:18

    Одна из никаких ночей. А если бы так всегда? Выпотрошенный. Апатичный. Ни просвета. Ни танца. Ни даже отвращения.

    Некоторые даже не чувствуют момента, когда пора кончать с собой. Мысли не возникает.

    Встань. Почешись. Глотни воды.

    Чувствуешь себя как дворняга в Июле. Вот только сейчас Октябрь.

    Тем не менее, год выдался хороший. Уйма страниц засели в книжном шкафу передо мной. Написаны после 18 января. Это безумец сорвался с цепи. Вменяемый никогда бы столько не накатал. Это болезнь.

    Этот год потому еще был хорошим, что я воздерживался от посетителей, строже чем когда-либо. Однажды меня, правда, провели. Какой-то тип написал мне из Лондона, что преподователь в ЮАР. И когда он прочитал кое-что из Буковски своим студентам, многие из них по-настоящему проявили интерес. Черные африканские дети. Мне это понравилось. Мне всегда нравилось, когда что-то происходило далеко. Позднее он написал мне, что работает на “Гардиан”, и что был бы не прочь зайти и взять у меня интервью. Он спросил мой номер телефона (посредством почты), и я ему его дал. Он позвонил. По голосу вроде ничего. Мы назначили дату. Пришел день и час, а вместе с ними и он сам. Мы с Линдой заправили его вином, и он начал. Интервью продвигалось нормально, только слегка бесцеремонно, необычно. Он мог задать вопрос, а я на него ответить, после чего он пускался в болтологию об опыте, в той или иной степени связанном с его вопросом и моим ответом. Вино лилось рекой, а интервью закончилось. Мы все пили, а он рассказывал об Африке и т.д. Его акцент постепенно менялся, становясь, казалось, грубее. А он все глупел и глупел. Перевоплощался на глазах. Он дошел до секса, и его заклинило. Ему нравились чернокожие девицы. Я сказал, что мы знакомы с немногими, но у Линды есть подруга из Мексики. Это его разнесло. Он настаивал на том, чтобы позвать эту мексиканку. Это было острой потребностью. Мы сказали, что не уверены. Он продолжал. Мы пили хорошее вино, но его мозг реагировал так, будто его взорвали вискарем. Вскоре это дошло до мерных:

    - Мексиканка… мексиканка… где это мексиканская девица?

    Он распустился окончательно. Он превратился в сентиментального невменяемого синяка из бара. Я сказал, что вечер подошел к концу. У меня на завтра был запланирован ипподром. Мы теснили его к двери.

    - Мексиканка… мексиканка… - твердил он.

    - Ты пришлешь копию интервью, да? - спросил я.

    - Конечно-конечно, - сказал он, - мексиканка…

    Мы закрыли дверь, и он ушел.

    Потом нам пришлось пить, чтобы прогнать мысли о нем.