О мгновеньи меж Рыбой и Овном,о поэте с закушенным ртом,о молитве при звоне церковном,о ушедшей любви — и о том,что в сияющей вечности вьётсямежду нами незримая нить…Жизнь повсюду течёт, как придётся —и не будем о ней говорить.Так о чём? О сиянии алом,что сквозит в золотых облаках,о свиданьях за пыльным вокзалом,о синице в дрожащих руках,о смиренной, как ангелы, глине,из которой нас вылепил Бог,и об этой ликующей сини —нашем праве на выдох и вдох.На ладони у сводной сестрицыаккуратной головкой вертя,— Чем журавль благородней синицы? —тихо спросит нас Божье дитя.Только я ничего не отвечу,тяготясь неизбывной виной,и заплачу — надеясь на встречув новой смерти и в жизни иной.
14 июля 2000 г.
* * *
Сколько дал мне Господь — я запутался в этих дарах.Я подобен овце, что затеряна Богом в горах.Тёмной ночью я плачу, а утром синицу ловлю,потому что синица — родная сестра журавлю.Я — грядущего пленник, я узник вчерашнего дня,здесь незримою сетью ловило пространство меня,только плыл я, как рыба, вдоль мелкой прозрачной рекии смотрел, как на рыб рыбаки расставляли силки,как ходил птицелов с муравьиной мукой в бородеи руками ловил отражения чаек в воде.А на дальнем холме, где трава, как вода, зелена,укрывала меня голубых облаков пелена,и сияла луна, так что слёзы текли по лицу,и пастух находил в одиноком ущелье овцу.Он смиренно шептал: что там видится, там, впереди,где заблудшую душу Господь прижимает к груди?
* * *
1
Дни твоей любви — как в руке гроши.Дай один пятак на помин души,а другой пятак ты в колодец брось —тяжело живым жить с живыми врозь:тем, кто ищет крест посреди могил,тем, кто умер и имя своё забыл.Покидает слово поверхность губ,и закрыт, как ларь, деревянный сруб —в нём столпом хрустальным стоит вода,как любовь, что ещё не дала плода.
