| The dignified Sharigin, who always had to put his word in, said: | Степенный и ревнивый ко всякому разговору Шарыгин сказал: |
| "She has initiative-that's the great thing." | - С инициативой она, вот что дорого. |
| The sailors, looking up from the hunks of melon, gave a universal shout of laughter. | - Моряки, подняв головы от арбузных ломтей, враз загрохотали. |
| Frowning, Sharigin rose, and picked up his spade. | Он нахмурился, встал, взял лопату. |
| "I propose, Comrades, that we make Anisya a dugout to herself. Such comrades must be cherished...." | - Предлагаю, товарищи, вырыть для Анисьи отдельное убежище, таких товарищей надо беречь, товарищи... |
| The sailors had their laugh out, and set to work digging a little trench in the gully at the back of the battery, for Anisya to take cover in should there be firing. | Моряки отсмеялись и вырыли позади батареи в овражке небольшой окопчик для Анисьи, -отсиживаться на случай обстрела. |
| After that there was nothing left for them to do. | Делать больше было нечего. |
| The piles of shells unloaded from the steamer were set out in rows on either side of the guns. | Сотня снарядов, выгруженных с парохода, рядками уложена около пушек. |
| Rifles had been cleaned, and Sapozhkov established communications with the battalion command post. | Винтовки протерты. Сапожков наладил связь с командным пунктом дивизиона. |
| The sailors lay about the hollows, basking in the sun. | Моряки разлеглись в котловане, на солнцепеке. |
| We're ready to receive you now, General Mamontov! | Теперь жалуй к нам, генерал Мамонтов. |
| Ivan Ilyich sat on a gun carriage, twirling a dry stalk in his hands, and every now and then snapping off a bit. | Иван Ильич сидел на лафете, вертел, поламывая, сухой стебель. |
| He did not go in for high-flown arguments-this little world of people round him, gathered together from all over the country, all so unlike, yet all linking up their fates so readily, was very dear to him. | Иван Ильич не размахивался на какие-нибудь большие рассуждения, ему дорог был этот маленький мирок людей, сошедшихся из разных концов земли, не похожих друг на друга и так дружно соединивших судьбы свои. |
| Sergei Sergeyevich Sapozhkov, for instance, always bristling with fantastic ideas-one would have thought there was no adhesive strong enough to bind him to his fellow men, but suddenly everyone seemed to need him, and he seemed to be at home among them, as he lay breathing quietly beside the wheel. | Вон - Сергей Сергеевич, уж, кажется, никаким клеем его ни с кем не склеишь, вечно ощетинен всеми мыслями, - сразу всем стал нужен; сразу обжился, устроился у колеса и посапывает. |
| Sharigin, ambitious, but no great shakes intellectually, a transparent nature lacking in subtlety, but a determined fellow-there he lay on his side, asleep with his cheek on his fist. | Шарыгин, - честолюбец, парень небольшого ума, но упорный, с ясной душой без светотени, - тихо спит на боку, подсунув кулак под щеку. |
| Zaduiviter, stretched so luxuriously on the sand, turning his handsome, but primitively modelled countenance towards the sun; wily, bold, calculating, he would go back to his farm if he survived. | Задуйвитер вельможно раскинулся на песке, подставив солнцу грубо сделанное, красивое лицо: мужик хитрый, смелый, расчетливый - жив будет, вернется домой хозяином. |
