Читать «Философия душевного здоровья и психотерапия» онлайн - страница 15

Исходя из этих гипотез, я считаю, что четыре значения термина therapia – линии единого процесса, и предлагаю вариант логики взаимодействия этих линий применительно к психотерапии (тезисно).

Лечение. Прежде всего хочу подчеркнуть, что древние терапевты лечили не болезнь, но болеющего человека. Я также вижу необходимость лечения, когда человек говорит и показывает, что его душа и тело претерпевают большие мучения, то есть болеют, страдая. В этом случае он, безусловно, пациент. Возможно, он «теряет себя», рискуя стать «душевнобольным». Но если есть риск того, что это произойдет или, может быть, уже произошло (к примеру, у него галлюцинации, бред, психомоторное возбуждение и пр.), то ему нужен психиатр. Неизвестно, развилась у него душевная болезнь или нет, но определить это должен специалист по душевной (психической) патологии – психиатр. Если диагноз будет благоприятным (отсутствие болезни), то это означает, что душа и тело пациента находятся в серьезном кризисе, а страдания столь велики, что вызвали потрясения, граничащие с патологией. Тогда после купирования острого состояния пациент с психотерапевтом могут начать работу над страданием. В этом пункте я как специалист весьма категорична: за такого пациента должен браться либо психиатр-психотерапевт, либо клинический психолог с приличным стажем работы. В то же время страдания не всегда сопровождаются такими опасными явлениями, как бред, галлюцинации и пр. Пациент может испытывать мучения от того, что он ничего не чувствует, что у него не складывается жизнь, что он «не знает» – мужчина он / она или женщина, что он мнит себя гомосексуальным, не являясь таковым / таковой, и пр. И это не проблема, это сложная проблематика душевного страдания, своего рода гордиев узел.

Лечение – самая трудная линия психотерапии: особенности страдания показывают специалисту свои причины, и на работу с ними уходит много времени, поскольку это работа с историей деструктивного или патологического развития человека.

Казалось бы, первым побуждением психотерапевта должно быть быстрое избавление пациента от страданий. Но это будет самой большой ошибкой, потому что страдание – условие прорывного труда по наработке собственного ресурса развития, аутентичности и силы (см. выше). Поэтому я считаю: успокоить, обнадежить и показать пациенту перспективы избавления от мучений на первой же сессии – совершенно адекватно, но это совсем не то же самое, что мановением руки избавить его душу и тело от потребности в труде над собой. В процессе лечения степень страдания должна уменьшаться, уступая место уверенности в своих силах. Психотерапевтическое лечение предполагает работу с пациентом на всех уровнях: от психических процессов до глубоких уровней организации личности с ее кризисами и мировоззрением. Сама же линия лечения (по мере его успешного продвижения) становится тоньше и как бы менее значимой для специалиста и пациента, все больше вытесняясь линией поддержки.