Читать «Таежный бурелом» онлайн - страница 34

— Приходите ко мне вечером, начнем сами действовать.

— Во, дядя Сафрон, это дело! — обрадовался Федот.

Неожиданно тройка взлетела обратно на косогор. Приезжий стоял с маузером в руке. Лицо ямщика было испуганным. Жуков куда-то исчез. Кошеву облепили со всех сторон.

— Здравствуйте, товарищи! Не узнаете?

— Он, он, батюшка! — всплеснулся в толпе чей-то старушечий голос. — Да это ж наш поселенец, Митрич!

Старик Ожогин подошел вплотную к кошеве. В его больших глазах светилась улыбка. Костров спокойно выдержал этот проницательный взгляд, протянул руку.

— Ну, Сафрон, признал?

— С первого взгляда, Митрич, признал.

Старые знакомые обнялись, потрепали друг друга по плечу.

— Ты что, не начальствовать сюда приехал?

— Нет. В Питер еду. Интересуется Владимир Ильич Ленин положением дальневосточного крестьянства, вот и вызвали меня в Петроград.

Сафрон Абакумович взял под локоть Ольгу и, пошучивая с застенчивой, повзрослевшей Наташей, повел в свой дом. Знакомые крестьяне обступили их.

— Тихон-то не женился? — вспомнив друга детства, спросила Наташа.

— Он девок, как ладана черт, чурается.

— А ты что же? Вымахал под потолок, а тоже раздумываешь? — подхватил Костров, обращаясь к Федоту.

— Мы, дядя Богдан, с дружком два ичига пара. Припаяешь сердечишками, не оторвешь. А времена-то не для свадьбы, а для драки. Не так ли?

Костров удивился: зорок парень, умен. А ведь давно ли мальчишкой табуны гонял?

— Любовь не курево, отвыкнуть можно.

— Эх, дядя Богдан! — вздохнул Федот. — Баба што водка, начнешь лакать, не оторвешься.

Ольга с Наташей вошли в избу, а Костров присел на крыльцо. Расселись и мужики. Костров достал кисет, набил трубку.

— Как, Сафрон, разрешаешь?

— Кури, Митрич, кури.

Кисет пошел по рукам.

— Ядреная табакуха, нашенская, — восхищались мужики. — До самых пяток прожигает, давненько этакой-то не куривали.

Покурив, мужики притихли. Костров с живым интересом расспрашивал их о положении в уезде.

— Лихолетье на Руси, Митрич, кто взял булаву, тот и атаман. Как жить будем?

Знал Ожогина Костров, старик себе на уме, вызывает на откровенный разговор. И он не стал уклоняться от прямого ответа:

— Охотников до булавы, конечно, много есть и будет, но булава в надежных руках. Теперь не вырвут! Рабочие и крестьяне должны действовать — революция требует риска, смелости, дерзания. Не большевики первые, а Корнилов поднял меч. Они идут к гражданской войне. Кровь будет литься, как вода, и земля пропитается слезами, но народ победит. Сами знаете, волны разбиваются одна за другой, но океан все-таки живет.

Прищурившись, Сафрон Абакумович глядел в упор на Кострова, время от времени кивая головой в знак согласия.

— А нельзя ли все-таки без крови?

— Видел ли ты, Сафрон, дерево, которое выросло, не испытав ударов грозы, порывов ветра? Никакая кровь во внутренней гражданской войне не сравнится с той кровью, которую пролили империалисты.

Мужики одобрительно крякнули. Сафрон Абакумович откинул со лба волнистую прядь.