Читать «Стыд и истоки самоуважения» онлайн - страница 123
Марио Якоби
Мне кажется, что этот отрывок емко резюмирует и
как нельзя лучше выражает саму суть психоаналитического
подхода доктора Якоби, представленного в этой книге. Во-
первых, вы можете заметить, что писатель не верит в то,
233
Лев Хегай
словам, а также стоящим за ними понятиям и идеологичес
ким установкам не придается сверхценного значения. На
оборот, кажется вся постмодернистская культура делает
все возможное, чтобы развенчать и принизить власть дис
курса. Смыслом же наделяется сам процесс взаимодей
ствия, виртуальный эффект ситуации, интерактивность
встречи слова и читателя или, как мы могли бы провести
параллель, психолога и клиента. При этом писатель (или
психолог) откровенно занимается надувательством - он
надувной шар - мимикрия, мираж, иллюзия. Но он творит
этот шар только для читателя, вернее, позволяет ему пре
вратить себя в шар, объект фиксаций своих жизненно важ
ных потребностей для такого исцеляющего
само-надувательства. Это подобно тому, как доктор Якоби
настаивает на необходимости через перенос в психотера
певтическом лечении реактуализировать, проработать и
изменить паттерны ранних взаимоотношений клиента, даже
настолько ранних, что их существование практически не
возможно ни доказать ни опровергнуть, так что остается
признать их просто как достаточно соблазнительный вы
мысел, тешащий интеллект аналитика. Можно заметить, что главную роль в этом процессе играют мыльные пузыри
имиджа - какой образ я как аналитик создаю для пациен
та, какой идеал я воплощаю своим присутствием. (В одном
из психоаналитических анекдотов пациентка хвастается своей
подруге эффективностью своего надувного психоаналитика
- так чудно молчит!) Во многом это будет зависеть от
моего искусства самопредставления, от эффектности моего
внешнего вида, моего поведения, ауры славы и слухов вок
руг меня. Вероятно, для Якоби - музыканта в прошлом, привычного к восхищенным взглядам публики и аплодис
ментам, такая позиция близка и понятна.
234
От стыда к Бесстыдству
Но конечно, трудно представить, что такими же
имиджевыми «надувными шарами» ковалась слава
Фрейда или Юнга. В их времена люди гораздо боль
ше верили словам и идеям и искали в психоаналитичес
ких теориях «истинного знания», глубоких инсайтов в
человеческую природу. В той же степени, в которой
Фрейд был страстно озабочен точностью и научной
достоверностью понимания вытесненных инстинктов, стоящих за всеми бедами человечества, Юнг поэтически
страстно по десятому кругу описывал проекции бессоз
нательных духовных стремлений к целостности и ин-