Читать «Страх, надежда и хлебный пудинг» онлайн - страница 10
Мари Секстон
– Так ты предполагаешь, да, но откуда ты знаешь, что это правда?
– А какое еще может быть объяснение?
– Я не знаю, но мне кажется, нам пора прекратить строить предположения.
– Нет. Коул прав. Это зряшная трата времени.
– Ты когда-нибудь задумывался о том, какими были бы наши с тобой отношения, если бы твоя мама не умерла?
Вопрос меня ошарашил.
– А она здесь при чем?
– После твоего каминг-аута мы практически перестали общаться…
– Потому что ты не принял меня!
– Поначалу – да. Но я быстро остыл.
Я тяжело откинулся на диване.
– Пап, к чему ты ведешь?
– К тому, что я примирился с тем, что ты гей, гораздо раньше, чем тебе кажется. Но я не знал, с чего начать разговор. Я не знал, как все исправить.
– Ты не мог просто сказать «извини»?
– Иногда это тяжелее, чем нам хотелось бы признавать.
Я уставился на свои руки. Да, я знал, что смерть моей матери сблизила нас, но никогда не задумывался о том, насколько по-другому сложились бы вещи, будь все иначе. И я кивнул.
– Ладно. Так что ты ей скажешь?
– Пока не придумал. Но я знаю одно: попытка не пытка. Может, она и впрямь бессердечная стерва, как ты себе представляешь. А может… – Он пожал плечами и снова повернулся к футболу. – Может, она нас всех удивит.
Я в этом сомневался, но оставил свой скептицизм при себе. Коул предсказуемо не захотел обсуждать эту тему, и давить я не стал. Я не знал, чего ожидать. Хуже того, я не знал, на что можно надеяться. Я понимал желание отца вернуть мать Коула в лоно семьи, но боялся, что это не принесет Коулу ничего, кроме дополнительной боли.
Неделю спустя, пока мы были еще на Гавайях, отец с гордостью объявил:
– Грейс пообещала приехать.
Стояло раннее утро. Я только что выбрался из постели и пришел на кухню за кофе, но для игр был еще не готов.
– Кто?
– Мать Коула.
– Ты все-таки ей позвонил?
– Нет, Джон. Воспользовался телепатией.
Я проигнорировал его колкость.
– И что, она сразу же согласилась?
– Пришлось немного поуговаривать.
– Она оказалась чересчур занята?
– Вообще-то, наоборот. Она сказала, что планов у нее нет, но она не хочет навязываться.
Я удивился. Поскольку такого точно не ожидал. Вид у отца стал окончательно самодовольным, и я, отказываясь смотреть, как он злорадствует, налил себе кофе и пошел сообщить новости Коулу. Я не представлял, как он их воспримет. Он мог обрадоваться или испытать облегчение. А мог и насторожиться.
Зайдя в спальню, я увидел, что он только-только проснулся, однако, какие бы эмоции ни охватили его после моего объявления, он не собирался их выдавать. Даже передо мной.
– Господи боже, неважно, что она наобещала Джорджу, – сказал он и, отшвырнув покрывало, толчком встал с кровати. Потом перешел к комоду, где лежали его часы, и, стоя ко мне спиной, долго возился с ними, чтобы не смотреть мне в лицо. – Она все равно не приедет. Не понимаю, зачем вообще ты озаботился тем, чтобы мне рассказать.
– Потому что, если бы я промолчал, а она взяла и приехала бы, то ты был бы в бешенстве.