Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 130

— Ты бы,— говорю,— пошла замуж за меня?

Отвернулась она, шепчет:

— Пошла бы...

Кончено. На другой день я сказал Титову: так и так, мол.

Усмехнулся он, усы расправил и начал душу мне скрести.

— В сыновья ко мне — прямой путь для тебя, Матвей: надо думать, это богом указано, я не спорю! Парень ты серьезный, скромен и здоров, богомолец за нас, и по всем статьям — клад, без лести скажу! Но, чтобы сытно жить, надо уметь дела делать, а наклон к деловитости слаб у тебя. Это — одно. Другое — через два года в солдаты тебя позовут, и должен ты идти. Будь у тебя деньжонки накоплены, рублей пятьсот, можно бы откупиться от солдатчины, уж я бы это устроил... А без денег — уйдешь ты, тогда останется Ольга ни замужней, ни вдовой...

Пилит он мне сердце тупыми словами своими, усы у него дрожат и в глазах зеленый огонек играет. Встает предо мною солдатство, страшно и противно душе — какой я солдат? Уже одно то, что в казарме надо жить всегда с людьми,— не для меня. А пьянство, матерщина, зуботычины? В этой службе всё против человека, знал я. Придавили меня речи Титова.

— Значит,— говорю,— в монахи уйду!..

— Теперь — опоздал! — смеется Титов.— Сразу не постригут, а послушника — возьмут в солдаты. Нет, Матвей, кроме денег, ничем судьбу не подкупишь!

Тогда я говорю ему:

— Дайте вы денег, ведь у вас много!

— Ага! — говорит.— Это ты просто придумал. Только хорошо ли для меня этак-то? Сообрази: я мои деньги, может быть, большим грехом купил, может, я за них душу чёрту продал. Пока я в грехах пачкался,— ты праведно жил, да и теперь того же хочешь, за счет моих грехов? Легко праведному в рай попасть, коли грешник его на своем хребте везет,— только я не согласен конем тебе служить! Уж ты лучше сам погреши, тебе бог простит,— чай, ты вперед у него заслужил!

Смотрю — вид у Титова такой, словно он вдруг на сажень выше меня вырос и я где-то у ног его ползу. Понял я, что издевается он надо мной, кончил разговор, а вечером передал Ольге речи ее отца. Заблестели слезы на глазах у девушки, а около уха у нее задрожала какая-то малая синенькая жилка, и трепет этот жалостный откликнулся в сердце у меня. Говорит Ольга, улыбаясь:

— Вот и не выйдет, как мы хотим...

— Нет,— мол,— выйдет!

Сказал, не думая, но как бы слово этим дал и ей и себе,— слово, отступить от которого нельзя.

С того дня нечисто зажил я; началась для меня какая-то темная и пьяная полоса, заметался парень, как голубь на пожаре в туче дымной. И Ольгу мне жалко, и хочется ее женой иметь, люблю девушку, а главное — вижу, что Титов в чем-то крепче и устойчивей меня, а это несносно для гордости моей. Презирал я воровские дела и всю темную душу его, а вдруг открылось, что живет в этой душе некая сила и — властно смотрит она на меня!

На селе стало известно, что я сватался и отказано мне; девки усмехаются, бабы галдят, Савелка шутки шутит, и всё это поднимает меня на дыбы, замутило душу до полной тьмы.

Встану я молиться, а Титов словно сзади стоит и в затылок мне дышит, оттого молюсь я несуразно, кощунственно, не о господе радуюсь, а думаю о делах своих — как мне быть?