| I'm sure there is some great grief in store, Dasha, and all as a punishment for the evil life we led." | Я знаю, Даша, предстоит еще какое-то большое горе, и все это в расплату за то, что мы все жили дурно". |
| Dasha showed this letter to Nikolai Ivanovich. | Даша показала это письмо Николаю Ивановичу. |
| He sighed while reading it, and then began saying how he had always felt guilty about Katya. | Читая, он принялся вздыхать, потом заговорил о том, что он всегда чувствовал вину свою перед Катей. |
| "I could see our way of living was all wrong-that all this pleasure-seeking was bound to end in an explosion of despair some time or other. | - Я видел, - мы живем дурно, эти непрерывные удовольствия кончатся когда-нибудь взрывом отчаяния. |
| But what could I do, when the whole business of our life-mine, Katya's, that of everyone around us-was enjoyment? | Но что я мог поделать, если занятие моей жизни, и Катиной, и всех, кто нас окружал, - веселиться. |
| Sometimes I look at the sea, and think to myself: somewhere a Russia exists which tills the soil, pastures cattle, hews coal, weaves, hammers, builds, and people exist to compel it to do all this, but we, the intellectual aristocracy of the country, are mere onlookers, we have not the slightest contacts with this Russia which supports us. | Иногда, здесь, гляжу на море и думаю: существует какая-то Россия, пашет землю, пасет скот, долбит уголь, ткет, кует, строит, существуют люди, которые заставляют ее все это делать, а мы - какие-то третьи, умственная аристократия страны, интеллигенты, - мы ни с какой стороны этой России не касаемся. Она нас содержит. |
| We are just butterflies. | Мы - папильоны. |
| That is our tragedy. | Это - трагедия. |
| Supposing I, for instance, were to try and grow vegetables, or some other useful thing-nothing would come of it. | Попробуй я, например, разводить овощи или еще что-нибудь полезное, - ничего не выйдет. |
| I am doomed to flutter about like a butterfly to the end of my days. | Я обречен до конца дней порхать папильоном. |
| Oh, I know we do write books, make speeches, go in for politics, but all that is mere pastime, even when it is done at the behest of conscience. | Конечно, мы пишем книги, произносим речи, делаем политику, но это все тоже входит в круг времяпрепровождения, даже тогда, когда гложет совесть. |
| This incessant pleasure-hunting created spiritual havoc in Katya. | У Катюши эти непрерывные удовольствия кончились душевным опустошением. |
| It could not be otherwise. ... If you only knew what a sweet, kind, tender creature she used to be! | Иначе и не могло быть... Ах, если бы ты знала, какая это была прелестная, нежная и кроткая женщина! |
| I spoiled her, corrupted her.... Yes, you're right, I must go to her." | Я развратил ее, опустошил... Да, ты права, нужно к ней ехать... |
| It was decided that they would both go to Paris, at once, as soon as they could get their passports. | Ехать в Париж решено было обоим и немедленно, как только получатся заграничные паспорта. |
| After dinner Nikolai Ivanovich went -to the town, and Dasha began to alter her straw hat for the journey, but only managed to spoil it, and ended up by giving it to the chambermaid. | После обеда Николай Иванович ушел в город, а Даша принялась переделывать в дорогу соломенную шляпу, но только разорила ее и подарила горничной. |
