Читать «Санкт-Петербургские вечера» онлайн - страница 36

И какое мне сейчас дело до того, в какую именно эпоху та или иная ветвь отделилась от общего древа? Это произошло, и мне этого достаточно: нет сомнений в самом факте порчи и, осмелюсь сказать, в ее причине, каковой может быть лишь преступление. Вождь народа искажает в себе моральное начало преступлениями, при нынешнем положении вещей уже, по всей видимости, невозможными, ибо мы, к счастью, обладаем познаниями слишком незначительными для подобной вины. Итак, пастырь народа передает проклятие потомству, а поскольку всякая постоянная сила по природе своей действует все быстрее, то эта порча, все более отягощая потомков, превращает их в конце концов в то, что мы называем дикарями. А то, что Руссо и ему подобные именуют естественным состоянием, есть уже последняя степень отупения и скотства. Обманчивый флер, наброшенный на страшное состояние диких народов, происходит от двух совершенно различных причин; одна из них более древняя, другая же

принадлежит нашему веку. Во-первых, безграничное милосердие католического духовенства, повествуя о дикарях, часто выдавало желаемое за действительное. Более чем справедливым было первое душевное движение европейцев в эпоху Колумба, когда они отказывались признавать себе подобными тех выродившихся людей, которые населяли Новый свет. И все свое влияние священники употребили на то, чтобы опровергнуть подобное мнение, поощрявшее варварский деспотизм новых владык. Они взывали к испанцам: «Никакого насилия! Евангелие его осуждает, ибо если вы неспособны низвергнуть идолы в сердцах этих несчастных, то что толку разрушать их алтари? А чтобы заставить их познать и возлюбить Бога, нужны иные средства и иное оружие, отличное от вашего». ^{Из глубины пустынь, политых их потом и кровью, устремлялись они в Мадрид и Рим требовать эдиктов и булл против ненасытной алчности, желавшей поработить индейцев. Человеколюбивые священнослужители превозносили дикарей, чтобы придать им больше достоинства;}