Читать «Русская Дания» онлайн - страница 127

– Смотрите! – крикнул Толя, увидев вдали белую лошадь, выглядывающую из-за угла дома.

Несомненно, эта была та самая лошадь. Глаза ее по-прежнему были полны печали, но все же, в отличие от предыдущего раза, в них теперь можно было разглядеть и надежду. Распупин и Иннокентий тоже обратили на нее внимание. Но когда стали подбегать ближе, то увидели, что лошади осталось жить считанные секунды. Какое-то существо, издали напоминающее элитного черта из группы «коммандос», накинулось на нее и вонзило свою грязную пасть прямо в шею, впоследствии выдернув зубами позвоночник.

– Не смотри на это, Толя! – крикнул Распупин, и закрыл своей огрубевшей ладонью его лицо.

Лошадь была теперь белой только внутри, снаружи она была красной – на подобное особое внимание обращал Иосиф Виссарионович. Быть может, именно так тот самый конь с известной картины стал красным? А тот, кто его купал, просто хотел отмыть его от крови?

Хоть Иннокентий изначально и хотел пойти в том направлении, откуда выглянула белая лошадь, все же теперь он предпочел свернуть на другую улицу, поворот на которую вот-вот должен был попасться им на пути. Распупин по-прежнему закрывал глаза Анатолия ладошкой, так как боялся, что его мягкое юное сердце не выдержит подобного зрелища. Но когда они приблизились достаточно близко, чтобы увидеть, чьей жертвой стала лошадь, он сам предпочел закрыть себе глаза ладошкой: перед ними предстал человек. Этот дикарь, если только подобное мягкое обозначение могло бы выразить его истинную сущность, не стал обращать на них внимания, он был поглощен поеданием лошадиных внутренностей.

Когда Иннокентий свернул на другую улицу (она называлась улицей «потерянного поколения»), то произошло нечто еще более странное. Черт, подобный которому недавно бежал тараном на Иннокентия, поприветствовал Распупина и отдал ему честь. Это же сделали и другие чертята, выпрыгнувшие из ближайшей подворотни. Они даже будто обрадовались его присутствию. У Распупина это вызвало смешанные чувства: с одной стороны ему было приятно, что некоторые черти остались к нему благосклонными, а с другой стороны, ему показалось, что это претит его репутации, поскольку черти эти в последнее время совершали поистине ужасные вещи. Что до случая с лошадью, то он до последнего отказывался верить, что человек способен на подобное, вследствие чего решил списать это на помутнение рассудка. Чтобы не дай бог не разувериться в этой мысли, он предпочел не спрашивать Иннокентия о случившемся.