Читать «Психоаналитические труды» онлайн - страница 30

Пациентка продолжает: «Если женщина при опасности на кораб­ле в благословенных условиях, если, возможно, мужчина является врачом и жертвует во спасение женщины ребенком, однако он рад уходу женщи­ны? Тогда он бросит жену животным. Если женщина знает, что муж живет с удовольствием, тогда она сама бросится животным. Это миссионерские опасности, которые должны произойти со мной, так как я — это миссио­нерский эксперимент. Эта опасность встретилась мне, когда корабли пре­следовались морскими животными, нуждающимися в пропитании, и жен­щина была готова пожертвовать своим ребенком. Здесь у меня было много видений, что мои дети жертвуются животным».

Вопрос: «Каким образом дети приносились в жертву животным?»

Ответ: «Они приносятся в жертву миссии вместе со мной».

Предложение «если мужчина является врачом» бросается в глаза. Однако, возможно, это был врач, который во время аборта принес ее ребенка (эмбрион) в жертву; это является причиной сравнения поступка мужчины, косвенно виновного в аборте, с поступком врача, удалившего ребенка непосредственным образом. Из этого сравнения пациентка, как всегда, делает заключение об идентичности: вместо того, чтобы сказать «если мужчина, как врач... принес бы в жертву моего ребенка», она говорит: «Если мужчина является врачом и во спасение женщины приносит в жертву ребенка». При идентификации помощь оказывает вто­ростепенное значение слова «retten» — освобождать, которое, как известно, означает «лечить»=иметъ сексуальные отношения. Те­перь мы тоже понимаем, почему «спасение» со стороны врача про­тивопоставляется: «однако, мужчина рад уходу женщины?» Ее муж не хотел ее «спасать» (т. е. общаться с ней) как врач; он пред­почел ей «бабенку»! Также и слово «ребенок» приобретает другое значение: что же тогда приносит в жертву муж своей жене, если хочет иметь сексуальные отношения с ней? То же самое, что и жена: она бросается вместе со своими детьми животным. До этого мы слышали, что дети пожирались животными, и толковали это, как коитус, при котором «ребенку» приписывалась роль сексу­ального продукта. Это была жертва. На мой вопрос, каким обра­зом дети приносятся в жертву, пациентка отвечает: «Они прино­сятся в жертву миссии[70] вместе со мной». Это делает «ребенка» еще более неотделимой частью матери, по смыслу — ее сексуаль­ными органами.

Что теперь означает «корабельная опасность»? Пациентка рассказывает, что у нее было два аборта, «это была корабельная, каютная опасность».