Читать «Парадигма» онлайн - страница 311

Удар, блок, удар, блок, контрудар, блок… Ничего похожего на танец — в сгущающихся сумерках два размытых силуэта.

Хен не сразу понял, что перестал дышать и моргать. Зубы стиснуты. Пальцы сжимают древко копья и ремешки щита. Сердце бешено стучит, отдаваясь дробью ударов в лопатках. Будто это он там сражается не на жизнь, а насмерть. Пригибается, когда пригибается доходяга. Водит плечами, когда водит плечами доходяга.

Давай же! Ну! Атакуй! Быстрее! Еще быстрее!

Юнец оступился — наверное, неправильно поставил ногу или замешкался. Широко вскинул руку, копье устремилось резко влево от пустынника, тело повело назад. Кончик клинка вонзился ему в шею — быстро, точно укус. Доходяга рухнул на песок, попытался подняться, но тут же упал.

Наверняка всего лишь царапина. Вставай, у тебя еще есть время. Ты же практически победил!

Размахнувшись, великан отрубил ему голову. Ударил фонтан крови из перерезанного горла. Тело юнца обмякло. Бой героев закончился. Пустынники на своей стороне поля заулюлюкали, зазвенели клинки, ударяемые о щиты. Боевые барабанщики начали отбивать быстрый грозный ритм. Победитель молча направился к своим, где и затерялся среди боевых фаланг.

— Отлично! — бросил Рыжий. — Кажется, боги сегодня не на нашей стороне.

— Я бы с самого начала ставил на гиганта, — проворчал Звон.

Рыжий обернулся, посмотрел на Лысого, сказал:

— Вот тебе и великий опасный воин! Говорил же — молокосос!

Затрубили рога. Армия пришла в движение, и людской поток понес Хена вперед, прямо на линию врага.

Он покрепче прижал к груди щит.

* * *

Как только фаланга тунолар-пехотинцев врезалась в строй врагов, заскрежетало железо, ударились друг о друга щиты. Со всех сторон стиснуло — показалось, кираса сдавила грудь до хруста ребер. Враги, вот они — прямо перед тобой, скалят лица, выплевывают проклятия и даже не думают сдаваться. Рука, сжимающая копье, работает сама собой, колет, насаживает, царапает. Мышцы напряжены до предела. Не останавливаться. Бить. Держать строй, как учили, как вбили в мозг сотней тренировок. Куда ни кинь взор, везде люди — свои, чужие. Уши режут полные боли вопли, хрустят кости, звенят доспехи. Ноздри трепещут от смрада крови.

Хен закрылся щитом, на бронзовую пластину обрушились удары клинков и копий, кисть тут же онемела, отдаваясь болью в локте и плече. Затем он замахнулся копьем, ударил во врагов, тут же ушел в оборону. Ему наплевать, попал ли он по кому-нибудь или нет. Слева его прикрывает Толстяк, сражающийся с таким остервенением, будто битва доставляет ему несказанное удовольствие. Справа — Мирт, прячущийся в основном за щитом. По крайней мере, так кажется по началу. У его ног лежат поверженные враги.

Хен зарычал, точно раненый зверь, бросился в наступление. Сзади его подперли свои же, не дали отступить.