Читать «Парадигма» онлайн - страница 309

Хен попытался сохранить в памяти образы ребят. Слева от него Толстяк, давным-давно скинувший вес, то и дело поправляет съезжающий на бок шлем. За ним Звон нервно вертит в руках копье, Лысый переговаривается с Вырви Глазом. Справа шепчет молитву Мирт. За его спиной пытается подшутить Рыжий.

Хен обернулся. И увидел улыбающегося Вора.

— Первый серьезный бой нас ждет на поле ратном, — сказал тот. В голосе послышалась печаль. — К подобному нельзя подготовиться душой. Кровь прольется, кто-то умрет — и умрет напрасно. Жаль, мир так устроен. Иначе хотелось бы видеть всё. Но ведь рядом есть друзья верные, друзья храбрые. С ними ничего не страшно. С ними пройти можно любой огонь. Не правда ли?

Хен поежился от слов колдуна.

— Да, конечно, — ответил непослушными губами. — Держись поближе ко мне. Ведь я инвирь.

— Всегда ношу амулет костяной, освещенный тобой, любопытный. Даже сейчас он со мной. С ним ни за что не расстанусь. И не продам жаждущим неудачникам.

— Приятно слышать.

— Верь в свои силы, парень. Мы справимся.

— На другое и не рассчитываю!

Улыбнувшись, Хен все же отвел взгляд — смотреть прямо в голубые, пронзительные глаза Вора выше его сил.

Тучи налились чернотой, закрыли большую часть неба, лишь местами сквозь их прорехи вырывается мертвенно-золотистое свечение закатного солнца. Воздух звенит от напряжения, ноздри трепещут от фантомных запахов пепла и крови. Приходится постоянно сплевывать, дабы избавиться от привкуса горелого. От удушья давит виски. Пехотинцы вокруг нетерпеливо водят плечами, некоторые жуют листья оливы, некоторые переговариваются друг с другом, некоторые опустошенно смотрят под ноги, затерявшись в воспоминаниях. Их тут десятки тысяч. И если обернуться, то за головами и доспехами не увидишь пустыню — только беспокойное человеческое море, готовое вылиться на врагов смертоносной волной.

Протрубили боевые рога.

Солдаты подобрались, сомкнули ряды. Зазвенели доспехи, заскрипел песок под сандалиями, круглые бронзовые щиты прижались к плечам. Возле каждого строя появились капитаны — воины в тяжелых черных панцирях и массивных шлемах, украшенных лошадиными гривами. Кто-то из них пеший, с одним лишь длинным копьем, чье древко украшает вязь кредо воина, а кто-то — на боевом коне.

Армия не пришла в движение, не устремилась в бой — она лишь приготовилась к сражению. Рога протрубили еще несколько раз, низкий протяжный гул вызвал вибрацию в костях и нервную дрожь вдоль позвоночника. Наступила абсолютная давящая тишина.

Вражеское войско никак не отреагировало на геткормейцев, пустынники продолжают стоять точно неприступные истуканы. Из ровных фаланг выступила черная точка, устремилась в их сторону.

Сердце успело ударить в грудную клетку сто раз прежде, чем эта точка превратилась в небольшое пятно, наполнилась деталями. Взгляд различил массивные плечи, необъятных размеров кирасу и кожаную юбку до колен. Воин. Лицо будто грубо высечено из камня: нижняя челюсть выдвинута вперед, тяжелые надбровные дуги, высокие скулы. Шлема нет — по-женски длинные черные волосы каскадом ниспадают на спину. В левой руке — полуторный меч с чуть искривленным лезвием. Пустынник шагает спокойно, гордо, не спеша.