Читать «Парадигма» онлайн - страница 146

— А сегодня утром кто-то отравил озеро! — практически шепотом сказал Хжай. — Слишком много случайных совпадений! Враг среди нас, ходит по коридорам, ест нашу пищу и пьет воду! Мы должны прежде всего избавиться от него, а не устраивать бессмысленные распри! Я говорю: кинем в темницу Жакераса и его прихвостней! Пусть сгниют в подземных казематах!

Толпа взорвалась воплями, загремели доспехи, заблестели на солнце вытащенные из ножен мечи. Солдаты уже забыли о своей ненависти к тгону, теперь всё их внимание переключилось на псевдоторговцев. Тех тут же схватили, принялись избивать кулаками и ногами.

Раздались подбадривающие крики.

Всего за несколько ударов сердца лицо седобородого превратилось в кровавую маску, но тот и не подумал сопротивляться, позволил наносить себе удары.

Кто-то из солдат ударил его по спине кромкой тяжелого щита, ноги Жакераса подогнулись. Повалили на землю и остальных его людей.

А затем всех утащили в темноту дворца-башни.

Релин так и стоит с нефритовым блюдцем в руках — потерянный, сломленный, опустошенный.

Вдруг весь мир — дворец-башня, пальмы, стены — выросли на его глазах до циклопических размеров и показались чужими, ирреальными, другими. Будто и не было этих долгих лет жизни в городе-сателлите. Будто и не проводил бесчисленные ночи под этим небом и солнцем. Будто не руководил этими людьми. Всё незнакомое, больное, пропитанное ненавистью. А он — в центре гниющего мироздания.

Без сил.

Без прав.

Без возможностей вырваться из душной обстановки.

* * *

Гранатовые капли стекают с золоченной поверхности кубка — в них отражается весь мир, но под странным, непонятным углом. Трапециевидные окна, искривленный шкаф, вытянутый силуэт чьей-то головы…

С губ сорвался булькающий смешок.

Очевидно же, чья это голова! Его!

Релин громко отхлебнул вино и, вытягивая ноги, расслабленно прислонился спиной к стене. Он уже дошел до того состояния, когда тело наполнено приятным онемением, а движения стали неуклюжими.

Наплевать!

Сиди себе на голом полу и топи тоску.

Остальное — ответственность, правила, привычные ежедневные обряды — не имеет смысла.

Он случайно задел левой ногой пустой глиняный кувшин, тот покачнулся и опрокинулся вместе с другими.

Брякнуло.

Сколько он уже пьет? Два дня? Три?

Хжай так ни разу и не заходил, а крепость — не захватили. Люди и без него справляются. Он тут вроде украшения, настенного орнамента.

Опять накатила жгучая тоска, и, несмотря на опьянение, мир поблек, растерял большую часть ярких красок. Голова отяжелела, руки стали неподъемными, будто каждая весит как скала.

С этим унынием бесполезно бороться, оно уже давно часть личности.

И стоит признаться: мир — дерьмо. Боль, разрушения, войны, цинизм. Героям везет только в легендах, в реальности они бы или спились, или их закололи. Или, конечно же, сами стали ублюдками.

Всё лишено смысла. Все идеалы выдумка или способ манипуляции тупыми массами.

Остается только топить тоску в вине — на миг полегчает, может быть, если повезет.