Читать «Падение Ханабада. Гу-га. Литературные сюжеты.» онлайн - страница 25

Неоднозначную политическую роль великого русского востоковедения, давшего плеяду блестящих научных имен, предстоит еще изучить энтузиастам отечественной истории. Эта роль просматривается с самого начала процесса завоевания и освоения Средней Азии. А принципом при этом было обоюдно обеспеченное экономическими и, постепенно, многими прочими интересами сосуществование.

Когда русский батальон высаживался на косе Кизыл-Су у будущего городка Красноводска, то командир батальона точно знал, с каким прибрежным иомудским родом вести ему переговоры о проводнике через пески, сколько в роду кибиток, каковы пристрастия и привычки того или иного сердара и аксакала этого рода, как другие иомудские, чоудурские или текинские роды будут в этом случае относиться к нему — очевидному союзнику этого рода, сколько ведер воды в сутки и какого качества можно взять в том или ином колодце на всех вариантных путях через пустыню, и многое другое. Не говоря уж о том, что при батальоне были квалифицированные толмачи и сам командир досконально знал местные обычаи, мог объясняться по-туркменски, по-персидски и даже по-английски в случае незапланированной встречи на неисповедимых путях колониальной войны.

Об этой войне, следует сказать, у поколений советских людей весьма смутное и как бы сказочное впечатление. Если русская пресса прошлого да и начала нынешнего века, как правительственная так и демократическая, с русской прямотой писала именно о колониальном захвате, то наши хитроумные учебники истории повествуют что-то прямо противоположное, исторически несусветное. Но это уже впрямую относится к всеобщему ханабадству, так что оставим развитие этой темы для следующих глав.

Само же завоевание происходило без каких-либо крупных сражений, малыми силами и с повсеместным успехом именно благодаря высокому уровню русского востоковедения в самом широком смысле этого слова. (Не дай бог, тогдашние деятели этого процесса учились бы по нашим учебникам!) С первого же дня практика русского прихода в Среднюю Азию дала ясно понять всем ее народам и социальным группам, что Россия не будет без ума вмешиваться в их внутреннюю жизнь, верования, исторически сложившиеся обычаи, а в политическом смысле станет гарантом мира и стабильности. Это очень важно было здесь, где межфеодальные, межродовые, межклассовые, аламанские войны насчитывали до двухсот и более в году И было это всегда, от сотворения мира. В прекращении перманентного насилия и заключалась революция, которой должно было здесь хватить на все исторически обозримое будущее. Для эволюции осталось работы на целую эпоху. Это понимал Ленин, говоря об особой восточной политике в период строительства социализма.

Собственно, лишь в отдельных пунктах русские военные экспедиции встречали вооруженное противодействие. Так, в крепости Геок-тепе, оснащенной пушками и имеющей значительный гарнизон с иностранными советниками, русским было дано сражение. После быстрого поражения сражавшиеся ушли в ближайшие горы и в пустыню. Однако через три дня они вернулись и вместе с военачальниками-сердарами вступили в русскую службу. Хивинский хан, эмир Бухары и более мелкие владетели, со вниманием присмотревшись, посчитали удобным для своих государственных образований, родов и племен такой обоюдовыгодный союз с российским государством. На тысячелетних торговых путях, рядом со старыми и не мешая им, стали быстро расти новые города, строиться железные дороги, речные и морские порты. Все те продукты, что дехканину приходилось втридешева сбывать старозаветным купцам, теперь скупались по более достойным ценам. На древних базарах появились в избытке дешевые ситцы, самовары и глубокие «азиатские» галоши.