Читать «Охотник за тронами» онлайн - страница 175

— Да не ной ты, Вася! — брезгливо оборвал его Михаил Львович. — Без твоих причитаний на душе кошки скребут.

И посмотрел на Олесю. Тонкая, синеокая девушка словно повзрослела от неожиданных чувств, переполнявших душу. Сердце бесстрашно колотилось в груди. Олеся выпрямилась и вытянула руку из жесткой родительской ладони; стояла, гордая тем, что этот седовласый богатырь, этот великий в несчастьях и триумфах муж, столь непохожий на своего родного брата, ее несчастного и жалкого калеку отца, — кровная родня ей.

— Мы еще сыграем в шахмат, Олеся! — громко, с вызовом сказал Михаил Львович, давно не бритой, колючей щекой коснувшись лилейной ланиты Олеси. И, отвернувшись, резко провел по глазам рукавом.

Черный проем двери, ведущей в подвал, раскрылся перед ними, князь, гордо выпрямившись, хотел шагнуть туда, не сгибая головы. Но дверь оказалась низка, и князь Михаил Львович Глинский, именно для того, чтобы не склонить головы, чуть подогнул колени, как-то нелепо, боком, втиснулся в дверь и медленно пошел в сырую мглу подземелья.

Опустившись ступеньки на три, он обернулся к свету и увидел прекрасное, мокрое от слез лицо Олеси.

Встретив его взгляд, она перестала плакать и невесть из какой складки своей девчоночьей одежки достала белого шахматного короля. Шагнув на самый порог тюремной двери, девочка протянула фигурку Михаилу Львовичу и сказала так же громко, как и он:

— Мы еще сыграем, дядя! Я буду ждать тебя!

И Глинский хриплым шепотом ответил:

— Сыграем, Олеся. В следующий раз ты обязательно побьешь меня!

Цесарские послы

Год шел за годом, то тянулись они скрипучими, тяжело груженными возами, то летели, подобно легким пошевням, мчащим по обледенелому склону в масленичные гулевые дни.

С тех пор как Николай вернулся в Смоленск, а князь Михаил Львович угодил в тюрьму, минуло одиннадцать лет.

Время от времени доходили до смолян слухи, что сидит князь Михаил Львович за высоким тыном, в малой избушке без окна и печи, на воде и хлебе; что не допускают к нему ни единого человека, и ежели какой иноземный посол просит за него от имени своего короля или хана, то царь Московский на посла гневается и впредь защитных речей говорить не велит.

В Смоленске же за одиннадцать лет произошло немало всякого.

После того как прибежал туда Николай из-под Орши, почти тотчас же обложило город королевское войско. Царь Василий на первых порах ничем Смоленску помочь не мог, потому что не менее половины русских войск побил и пленил гетман Константин Иванович Острожский. К тому же началась в Смоленске великая заметь и всяческие измены и шатания. И как в виду московских ратей многие смоляне кричали: «Волим царя Московского!» — так, завидев отряды литовские и польские, начинали требовать обратное: «Волим Сигизмунда Казимировича!»

Однако ж московский наместник и воевода Шуйский оказался не чета слабосильному пану Сологубу и на виду у литовских осадных войск повелел меж зубцами городской стены положить бревна, а на тех незамысловатых сооружениях повесить государевых супостатов, невзирая на чины и доброродство.