Читать «Облачный Храм» онлайн - страница 14

   - Здравствуй. Не скучала тут без меня?

  

  И снова ненасытная школа. К чёрно-коричневой броне записной смолянки приписывается вначале пятиугольная октябрятская звёздочка с младенцем Володей, потом - красный пионерский галстук, частица знамени. От скаутского он отличается цветом и тем, что его чертовски трудно завязывать на узел, большинство учеников так и не достигает в этом нужного совершенства. Осенью просыпаешься в обложные дожди, зимой - в тридцатиградусный мороз, ради которого никто и не думает отменять занятия. В полнейшей темноте, которая съедает контуры вещей: дед с отцом сколотили щиты из неструганых, с корьём, досок, их надевают на окна что ни вечер и закладывают поперёк обрезком трубы, продевая в петли. От всего этого возникает полнейшее впечатление, что просыпаешься в очередной сон из тех, что вставлены друг в друга, как один костяной китайский шарик - в другой, хитроумно вырезанный сквозь дырки в третьем. С тяжёлым, как булыжник, портфелем Татьяна двигается на боевые учения - туда два километра, обратно два. Шесть дней в неделю. Придешь домой - уроки, на вольный воздух только вечером. Ну конечно, еще и музыка два дня из шести: всякий раз готовь новую красненькую десятку. Когда это было рядом со школой и под началом женщины, было еще легко, даже весело, а в соседнем Кучине да с ее мужем - слишком тяготит. Александра Филаретовна и Рудольф Германович, пришлецы из Семипалатинска. Слишком профессионально - в новой квартире рояли в каждой комнате, иначе им нельзя. Слишком закрыто: спросишь у них - ну, пережили как-то, город как город, пыль сплошная и ветер.

  Рудольф Германович слишком галантен. Татьяна пожаловалась родителям в надежде, что ей вернут прежнюю учительницу, - нет, нельзя. Она ничего уже не может тебе дать в смысле образования, а мужу строго накажет, чтобы перестал трогать за коленки и иные места.

  Особых способностей к музыке у Тани не замечено: учитель попросту натаскивает ее на всё более и более сложные вещи вплоть до совершенно неоперабельного Рахманинова. Однако - принято в хороших интеллигентных семьях. Респектабельно, как чугунное ядро на ноге. Одно хорошо - долгие лесные прогулки, по вечерам за девочкой приходит дедусь. Вечный нянь.

  Дед считает своим долгом развлекать Таню разговорами даже на самом тяжёлом морозе - приходится просить, чтобы перестал, не то оба холоду наглотаются и заболеют. А бабушка такого не любит - считает, что раз у нее хрупкое здоровье, что все прочие должны быть в этом смысле безупречны. Но уж если Татьяна, холера вечная, лежит в температуре, дед автоматически становится ее личным чтецом и затейником. Глаза от жара и мелкого шрифта ведь портятся, так?

  Изредка бесконечные и, в общем-то, приятные беседы о прочитанном заводят обоих не совсем туда.