Читать «О построении движений» онлайн - страница 202

Итак, для анализа уровневого состава и строения движения здоровой нормы и для ответа на четыре вопроса, которыми начата эта глава, мы можем реально использовать две парные группы признаков, обладающих наибольшей избирательной характерностью. Эти пары признаков уровневой принадлежности, связанные: одна — с выявлением и развертыванием двигательного состава, другая — с его закреплением и стабилизацией, смогут дать тем более отчетливые ответы на поставленные вопросы, чем более точно и обстоятельно удастся исследовать характерные свойства каждого из уровней построения в их отношении к перечисленным признакам. Когда мы будем располагать здесь четким исследовательским материалом, эти свойства должны будут заполнить собой таблицу ответов на следующие вопросы по каждому из координационных уровней в отдельности:

1. В каких элементах или свойствах движения или двигательной компоненты данный уровень выдерживает наибольшую точность и какова эта точность?

2. В каких элементах или свойствах движения или компоненты данный уровень допускает наибольший диапазон вариативности и какова эта допускаемая вариативность?

3. По отношению к каким видам воздействий или вносимых видоизменений те движения и их компоненты, которые вверены данному уровню, обнаруживают наибольшую стабильность?

4. Какие виды воздействий или вносимых в движенш вариативных видоизменений оказывают на движения и компоненты, управляемые данным уровнем, наибольшее сбивающее действие?

Первые два вопроса связаны с группой признаков точности — вариативности, т. е. с первым периодом построения, вторые два — с группой признаков стабильности — сбиваемости, т. е. с его вторым периодом. В то же время первые два вопроса наиболее близко сопряжены с интересами и качеством решения стоящей перед индивидуумом двигательной задачи; вторые два — с интересами и качеством протекания самого движения и степенью достигнутой в нем автоматизации.

К сожалению, в построенной на этих вопросах поуровневой сетке еще так много пробелов и неясностей, что нельзя позволить себе по отношению к ней ничего, кроме довольно суммарного описательного эскиза. Нет сомнения конечно, что если только сама постановка вопросов в ней правильна и правомерна, то точные экспериментальные и клинические ответы на них не преминут в ближайшем будущем возникнуть и расставиться по соответственным квадратам.

Признак точности, отраженный в первом из вопросов предыдущей страницы, нуждается в некоторых пояснениях по поводу его соотношений с явлениями и признакам вариативности и сбиваемости.

Существует не так уж много движений, в которых точность имеет легко установимые, объективные количественные критерии. Во всех этих случаях, имеем ли мы дело с целостным движением или его компонентой, речь всегда идет о целевой точности, непосредственно связанной с успешностью решения двигательной задачи. Эта точность может в одних случаях носить финальный характер, относясь к конечному моменту или пункту совершаемого движения. В этих случаях она почти полностью синонимична с меткостью: точность показывания точки, прикосновения, укола, попадания по цели баллистическим — ударным или метательным — движением и т. д. В другой группе случаев та же целевая точность принимает процессуальный характер, обнаруживаясь по самому ходу движения: обведения зрительно или осязательно воспринимаемого контура, аккуратного письма по линейкам, строго прямолинейного движения на велосипеде и т. п. Для всех этих проявлений целевой точности неизменно характерно наличие объективных, внешних критериев, дающих возможность количественной оценки погрешностей и отклонений. Очень легко представить себе подобные критерии для таких, например, двигательных актов, как вдевание нитки в иглу, выстрел из винтовки или лука в цель, отражение теннисного мяча на «бреющий полет» над сеткой, удар молотком по гвоздю, рисование на глаз окружности, метание гранаты в цель или через «окно» и т. п.