Читать «О науке без звериной серьёзности» онлайн - страница 41
Григорий Витальевич Тарасевич
Это писал в трактате «Буквальная интерпретация Бытия» Августин Блаженный, почи-
таемый как святой, в том числе и православной церковью. Дело было чуть больше полутора
тысяч лет назад.
Для полного закрытия темы можно процитировать диалог, который якобы случился
между учёным Лапласом и императором Наполеоном (скорее всего, Лаплас говорил не совсем
так, но цитата всё равно хорошая):
На этом можно было бы поставить точку, если бы не существовало такой отрасли, как
популяризация науки, к которой я имею счастье иметь отношение. И в том месте, где научное
знание становится достоянием масс, границу между наукой и верой провести не так просто.
Сравним два текста.
Первый:
50
Г. В. Тарасевич. «О науке без звериной серьёзности»
Второй:
Первая цитата взята из Ветхого Завета, вторая – позаимствована из современных текстов
о рождении Вселенной.
Их статус совершенно разный. В первом случае речь идёт о мифе, который волею судеб
стал основой для массовых верований.
В отличие от Ветхого Завета современные данные о Большом взрыве, образовании Сол-
нечной системы, развитии жизни на Земле базируются на строго научных данных. Километры
формул, миллионы экспериментов, наблюдений, образцов.
Научная гипотеза превращается в относительно уверенную теорию только тогда, когда
набирается нужное количество фактуры. Например, учёные стали столь убеждённо говорить о
Большом взрыве лишь после того, как в 1965 году Арно Пензиас и Роберт Вильсон зафикси-
ровали реликтовое излучение. Как только появляются новые данные, вся научная конструкция
тут же подвергается ревизии, чего не случается с текстами религиозными.
Кажется, что в начале XXI века мир аккуратно разложен по полочкам: рациональному мышлению своё место, вере – своё. Но! Всё это относится к
научному знанию внутри науки, а не вне её.
Кажется, что в начале XXI века мир аккуратно разложен по полочкам: рациональному