Читать «Несистематический словарь. Русско-английский, англо-русский» онлайн - страница 412

пожалеть об отказе «с порога» обсуждать ту альтернативу. 

Несоизмеримый с затратами «нулевой результат» наших переговорных усилий и реально 

повысившаяся угроза нашей безопасности наводили на грустные мысли. Но политика — и 

даже  ее  словесное  оформление  —  не  менялись.  Мы  не  заметили,  как  лозунги  «разрядке 

нет альтернативы», «сделать разрядку необратимой», «дополнить политическую разрядку 

военной»  стали  от  частого  повторения  и  явного  противоречия  реальности  звучать 

бессмысленно и даже порой гротескно. Да и само слово  «разрядка», столь милое сердцу 

Л.И.  Брежнева,  было  не  самым  удачным  выбором  для  обозначения  долгосрочной 

политики.  В  самом  деле,  по-русски  слово  «разрядка»  (сначала  говорили  полностью  — 

«разрядка  международной  напряженности»,  потом  под  влиянием  французского  слова 

détente  сократили)  напоминает  о  чем-то  вроде  передышки  между  приступами 

напряженности, но это бы еще ничего. Хуже то, что принятый английский эквивалент (та 

же   détente)  звучал  для  большинства  американцев  как  иностранное  —  диковинное  и 

вычурное — слово, и работая в США в конце 70-х годов, я видел, как в наступлении на 

эту политику ее американские противники использовали этот факт. 

Наверное,  это  слово  стало  обозначением  советской  политики  в  отношении  Запада  не 

случайно, а отчасти потому, что брежневское руководство хотело чем-то заменить термин 

«мирное  сосуществование»,  ассоциировавшийся  с  Хрущевым.  И  хотя  он  не  был 

полностью списан в архив, его употребляли все реже, вводя в обиход «разрядку». Уверен, 

что можно было найти другую формулировку, и это нужно было сделать, когда стало ясно, 

что понятие разрядки дискредитировано на Западе, особенно в США. Но, конечно, слово 

не  всесильно.  Кстати  говоря,  речи  Брежнева  на  международные  темы  писали  люди 

выдающиеся,  в  том  числе  А.Е.  Бовин,  В.В.  Загладин,  А.Г.  Арбатов,  а  министр 

иностранных дел А.А. Громыко, хоть и не имел таких «речевиков», иногда выдавал очень 

эффектные  реплики.  И  все  же,  при  любом  словесном  оформлении,  советская  внешняя 

политика догорбачевского периода не могла стать основой для прорыва в международных 

отношениях  и  прекращения  холодной  войны.  Для  этого  нужна  была  готовность  к  ее 

415 

 

демилитаризации и деидеологизации, а  у руководства, двинувшего  войска в 1968 году  в 

Чехословакию, а в 1979-ом — в Афганистан, такой готовности быть не могло. 

Периоды,  подобные  нашему  «застою»,  для  общества  становятся  временем  «накопления 

сил»,  а  для  отдельного  человека  —  профессионального  поиска,  нахождения  пусть 

технических,  но,  может  быть,  важных  для  будущего  решений.  Мне  и  моим  коллегам 

хотелось,  чтобы  наши  переводы  вырвались  за  пределы  того  суконного,  тяжеловесного 

«госстандарта»,  который  был  характерен  для  публикаций  на  английском  языке  ТАСС  и 

АПН. В англоязычной печати над этими переводами часто посмеивались, приводя совсем