Читать «Нежные и надломленные» онлайн - страница 62

Я опять поразилась тому, как страсти в среде диссидентской гуманитарной интеллигенции похожи на шекспировские. Шекспира они перечитались…

О тестировании при помощи горы

Существует много способов проверить своего друга на прочность, узнать его внутренние качества. Вениамин же теперь мой друг…

Один из них – взять друга с собой в горы. Как у Владимира Высоцкого в песне из Фильма «Вертикаль» – «друга в горы возьми…тяни… не бросай одного его –го-го, там поймёшь, кто такой…». За неимением гор – взять друга хотя бы на небольшую гору.

Я полюбила Можайское. Милые такие горы, заросшие лесом и кустарником – зимой напоминающие небритый несколько дней подбородок великана, белый, просвечивающий сквозь серые не густые заросли щетинкой. Вертикаль – есть. Как будто стоишь на крыше двадцатиэтажного дома, а стены его – из снега, с лёгким расширением книзу, и тебе предлагается ухнуть вниз. Хорошие горы есть.

Первый раз, когда, сойдя с электрички, после плутания по не очень крутым склонам, оказались у подножия такой вот красавицы, инстинкт сразу потянул – наверх! Тут же полезли все втроём: я, Никита и Тёма, кряхтя, цепляясь своими маленькими ручками за коряги, прутики кустов и прошлогодние стебли растений, торчащие из-под снега. Забрались.

Какой пейзаж! Какие меланхолические просторы: выбеленные холмы, плоскости, домики, извивы дорог, щётки деревьев. Я посмотрела вниз и поняла, что ни на лыжах, ни на санках, ни даже без всего – на собственном теле – не поеду я вниз. Страшно. Спуск, близящийся к вертикали. Дети оказались смелее меня. Небольшие, ближе к земле, чем я, с лёгким своим птичьим весом, они уже падали вниз, визжа и ликуя, отдав свои тельца доверчиво во власть силе снежного трения. Я подумала, что не буду уважать себя, если не поеду. Съехала неуправляемым каким-то снарядом, едва не сшибая поднимающихся лыжников по пути, пытаясь регулировать спуск ногами, отчего моё тело начинало раскручиваться и переворачиваться, а снежные брызги очень больно вонзались в лицо и глаза. Баня Снежной королевы, стегающейся ледяным своим веником! Потом мы поднимались и съезжали. Поднимались и съезжали. Падение в бездну было бесподобным, освежающим!

В следующий раз я взяла с нами Вениамина. Он же мечтает о кое-чём. Он, увидев гору, вдруг превратился на глазах в какого-то старика сморщенного. Еле-еле удалось понудить его к подъёму. Он полез, омерзительно опираясь на сломанную палку с закруглённым суком наверху, кряхтя и сутуля своё и без того жёсткое, тощее, согбенное тело. Ну, прямо восхождение какого-нибудь дряхлого Ли-Джуаня на святую буддийскую гору. Движения его костыля были судорожны, он старчески нащупывал ямку, втыкал в неё свой посох – и лез вверх. Влез.

–Ну, спускайся теперь, – предложила я ему, когда он равнодушно осмотрел открывшиеся ему пейзажи. Меня бесило отсутствие у него восторга перед воздушной далью.

–Нет, не буду, – сказал он твёрдо и непреклонно.