Читать «Мужицкая обитель» онлайн - страница 61

Строитель, о. Анатолий, старик из орловских купцов. В свое время он провел пятнадцать лет в Питере при Валаамской часовне. Попросился оттуда назад.

— Не подобает иноку в мире жить. Мир — что море лютое!

Хотели старца иеромонахом сделать, не принял мантию.

— Не хочу!

— Смирению покорствует; спаси его Господи! Ишь, какой он у нас старец добродетельный… В низком звании пожелал окончить век свой… У нас такой монах был, мантию ему дали, а он ее взял да и сжег. Хотели его силой заставить носить, а он по горло в коровий кал вымазался да и пришел в обитель. "Вот, — говорит, — моя мантия. Мне, скоту, и сия достаточна… И даже слишком она для меня великолепна…" Таково смирение было. Уж мы его умоляли надеть на себя рясу рваную, чтобы богомольцы на старца не соблазнялись.

В дали морской суда показались…

На берег выполз как-то о. Амоний, у которого на клобуке был пришит громадный картуз. Сему старцу было не менее 80 лет.

— Куда это, спаси Господи?

— Рыбку… для обители рыбку половить хочу. Завтра вам отошлю!

В скиту, как и в других, рыбы не полагается.

Кстати, вот что удивительно. Отшельники, питающиеся здесь исключительно растительной пищей, живут до поразительной старости, сохраняя зрение и силы. Пешком они бродят, сколько угодно. Я — хороший ходок, а устал, тогда как этим старцам все нипочем.

— Вон этот послушник у нас версинецкий! — сообщил старик монах, указывая на коловшего дрова инока.

— Какой?

— Ну, как там, по-вашему, из версинета! В Питере в версинете был, но только бросил всю и стал искать спасения. У нас оное обрел. Науку земную оставил, к Небесному Учителю прибег. И Оным был утешен несказанно. Небесный-то Учитель больше знает. Он не то что маги египетские… Ваши-то маги куда сколь гордыбачут и превозвышаются, а Небесный Маг их всегда по затылку посрамить может. И посрамляет! Пусть-ко земной маг травку родит, так, безо всего, — ну-ко, пущай он травку одну, махонькую!.. А Небесный Маг ишь какие леса нам вырастил. Вот оно как! Вот и ты теперь, — указал он на меня, — в книжку все… Сказывают, книги пишешь. А что толку? На главе твоей я клобук прозреваю. И когда оный наденешь, тогда истинную науку узнаешь, какая она есть!

— Старец прозорливый! — умилялись рядом. — Это — пророчество!

Пророчество, во всяком случае мне большого удовольствия не доставившее. Увы! С тех солнечных дней прошли многие десятилетия, но пророчество прозорливца так же далеко от осуществления, как и я сейчас от Валаама!

[Обработано в мою бытность в Фалерах, близ Афин.]

XXII

Александр Свирский

Лесные острова выплывают по сторонам навстречу. Длинный след бежит за нами. Чайка вьется над парусом нашей лодки. Медленно покачиваясь, челнок пристает к острову Святому. Дорога вверх бежит круто по гребню острова. Направо и налево сквозь деревья мерцает озеро. "Строго живут отшельники!" — говорит о. Пимен, стучась в ворота скита.

— Кто крещеный?

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

— Аминь!