Читать «Мужицкая обитель» онлайн - страница 63

— Страшно, спаси Господи! — проговорил о. Пимен, крестясь.

— Тут посидишь. Бога узнаешь. Он ведь один держит эту скалу. Опустил бы — где бы мы были?

Эти граниты — точно круглые башни над дорогой. Они колются не отвесно, а поперек, точно слои камней какими-то гигантами уложены один на другой чудовищными жерновами.

— Ишь, море внизу-то злится! Дальше оно что зеркало, а тут неспокойно. У него с нашими береговыми скалами вечная война!

Отец Алимпий, в синих очках, с чрезвычайно умным, даже интеллигентным лицом, был, очевидно, немножко поэтом. Да как же им и не быть, живя на этих скалах, среди этого чудного простора!

— Берег-то далеко-далеко, точно в небе повис. Воздуха много между ним и морем. Хорошую погоду Господь, значит, дает!

Корни деятельно работают над разрушением этих скал, корни и вода; но пройдут еще целые века прежде, чем они докончат свое дело. Я думаю, точно так же любовался на их настойчивую работу и Преподобный, когда ходил мимо, оставляя свою звериную пещеру. Точно преследуемая идея, корень идет в самые недра, в самое нутро скалы, и там невидимо, но верно делает свое дело. Вместе со скалами пропадут и деревья, разрушившие их, — что нужды? Подымется новая зелень на обломках павших скал, и снова начнется дело разрушения, и снова корни станут вползать во всякую скважину, уничтожая своего старого, исконного врага. Да погибнут скалы, и да здравствует зеленое царство вечного, любящего простор, солнце и свободу леса!

— Тут у нас в скважинах пара воронов завелась. И гнездо вьют в камне. Из года в год все одна и та же пара прилетает. Детей выведут, дети не вернутся, а старые вороны — все сюда, все сюда. Тоже отшельники.

— Где же они?

— Днем на ловле, днем их не увидишь. Они сюда по ночам…

— Да тут как на Шипке у нас: скала вверху, скала внизу, а посреди мы!

— Как на Шипке? — оглядываюсь я на молодого послушника.

— Он был на войне. Он у нас балканец! — рекомендует его о. Алимпий.

— Как же вы попали сюда?

— А как наши двадцать четвертую дивизию вымораживать начали, так я обет дал, если уцелею, на год сюда. Вот и приехал. Теперь неделю осталось. Я вольноопределяющийся был, из купцов. Наша лавка в Питере!

Какие тут, должно быть, бывают бури!.. Вон вывернуло деревья. Одно аршина полтора в диаметре, а легко, так же бессильно, как и малые жерди, что снесло ветром.

Ввиду бурь, здесь и пристани две: одна — северная, другая — полуденная. Если к одной нельзя пристать, другая к услугам иноков. Была большая каменная пристань, но в Покров ее разбросало без следа. При этом перебило и несколько валаамских сойм, стоявших около. Одну из них (выбросило на берег, на скалу вышиной в семь сажен, — саженях в 30 от берега. Я было не поверил, но мне показали это место, и несомненно правдивый человек, о. Пимен, вполне подтвердил это.

— Тут, брат, уймут бурку крутые горки!

Отшельникам, впрочем, буря доставляет некоторое развлечение. Они сходятся под скалу на карниз и любуются оттуда на бешенство стихий, стремящихся разрушить эти первозданные; скалы. Хотя они находятся здесь на высоте шестидесяти сажен, но ветер хлещет их пеною волн; срывая с валов белые гребни, несет их прямо в лица инокам, точно негодуя на то, что они являются свидетелями его бессилия, злости.