Читать «Москва: феномены, аномалии, чудеса» онлайн - страница 53

Там были сооружены часовни от разных монастырей и церквей. На этих крестцах объявлялись царские указы, совершались телесные наказания и казни.

Были крестцы не только в Китай-городе. За Москвой-рекой находился Полянский крестец. Неподалёку от Кузнецкого моста — Петровский, Егорьевский и другие.

Неподалёку от Спасских ворот находился Жемчужный, или Златный крестец. На нём до 1729 года торговали клеймёным и неклеймёным золотом и серебром, жемчугом и драгоценными камнями. Иногда покупателям подсовывали изделия из фальшивого золота.

Мигом пустели крестцы, когда сюда приводили «языков». До середины XVIII столетия «языками» называли арестантов из Разбойного или Сыскного приказа, или, как одно время ещё говорили, Чёрной палаты. Если арестант на допросе говорил, что готов показать своих соучастников, ему одевали на голову мешок с прорезями для глаз и водили по городу. Для «языков» считалось, что чем больше людей они опознают, тем меньше будет им наказание. Так зачастую страдали невинные.

Стоило «языку» показать на кого-то пальцем и крикнуть: «Слово и дело!..» — что было равносильно приговору, — как несчастного хватали и под пытками добивались признания или самооговора того, на кого указал «язык». Порой и сами подьячие из Разбойного или Сыскного приказа заставляли арестанта указать на неугодного им человека.

Знаменитый русский художник и знаток истории Москвы Аполлинарий Васнецов так описывал крестцы: «...Неожиданно раздавшийся вопль и причитания о покойнике говорили о том, что родственники узнали в выставленном божедомами покойнике своего сродника...

Слышен был плач детей-подкидышей, вынесенных сюда всё теми же божедомами, собирающими добровольные приношения На их пропитание...

Пройдёт толпа скоморохов с сопелями, гудками и домрами... Раздастся оглушительный перезвон колоколов на низкой деревянной колокольне на столбах...

Склоняются головы и спины перед проносимой чтимой чудотворной иконой...

Разольётся захватывающая разгульная песня пропившихся до последней нитки бражников, гремят цепи выведенных сюда для сбора подаяний колодников... Крики юродивого, песня калик перехожих... Смерть, любовь, рождение, стоны и смех, драма и комедия — всё завязалось неразрывным непонятным узлом и живёт вместе...»

Рядом с Варварским крестцом находились тюрьмы и богатые терема Романовых и Булгаковых. Здесь же знахари и травники торговали «наговорёнными водами», целительными настойками и травами.

В древних летописях отмечался ещё один известный Московский Крестец — Спасский.

В начале XVI века Кремль был обнесён глубоким и широким рвом, а через него построен каменный мост на арках. У этого-то моста и располагался Спасский Крестец.

Собирались здесь так называемые «безместные попы», которых нанимали в богатые домовые и окраинные приходские церкви для отправления службы.

«...А садятся безместные попы и дьяконы у Фроловского (Спасского) моста и стоят у Покрова Богородицы, перед божественною литургиею, правила не правят, и бесчинства чинят великие, меж себя бранятся и укоризны чинят всякие скаредные и смехотворные, а иные меж себя играют и борются и в кулачки бьются...» — писал о нравах на Спасском крестце боярский сын Чортов в своём послании Иову Патриарху в 1604 году.