Читать «Мой Советский Союз \ Танец белых журавлей» онлайн - страница 29
Муин Бсису
Против пяти с половиной миллионов гитлеровских солдат и офицеров, против 3712 танков, против 4950 самолетов, двинутых на советскую землю для осуществления плана «Барбаросса».
Сражался поэт Константин Симонов, завещавший развеять свой прах над белорусской землей. И когда над полем боя близ Могилева был развеян прах поэта, земля эта расцветилась строками его поэм.
Сражалась белая березка — медсестра Зина Туснолобова, спасшая жизнь 128 бойцам. Разрывом бомбы ей оторвало руки и ноги, но она не сдалась, она стала партийным пропагандистом, сердцем и голосом своим атакующим вместе с бойцами. В день освобождения столицы Белоруссии города Минска —3 июля 1944 года — вернулась белая березка израненная, без рук и ног, в объятья своего мужа и родила ему двоих детей.
Минск умирал… Минск рождал!
Я пишу эти строки на земле зимней Белоруссии.
Хатынь, одетая в снега… Снега, укутавшие Хатынь… Она предстает перед нами посреди соснового леса под пепельным небом с пылающими языками пламени. Она как вечный огонь, превратившийся в облака, поднимающиеся из уст и очей детей, женщин и мужчин — жителей девяти тысяч двухсот белорусских деревень, уничтоженных гитлеровцами. Шестьсот девяносто две деревни фашисты сожгли вместе с жителями.
Хатынь — это символ матери — жертвы огня…
Глаза Людмилы Шпак — нашего экскурсовода — наполняются слезами. Она сидит, словно птичка, сотканная из капель дождя, и читает нам стихотворение «Хатынь», повесть о пятистах шести сожженных деревнях, возрожденных из пепла после войны, о ста восьмидесяти шести деревнях, исчезнувших навсегда, потому что все жители их пали в огне борьбы. В Хатыни находится символическое мемориальное кладбище всех уничтоженных деревень, кладбище тех, кто никогда уже не вернется домой…
На пепле Хатыни возведен мемориал из красного камня, высеченного из пламени, пропитанного кровью. На месте каждого сожженного дома высятся лишь бетонные печи. На их верху каждые тридцать секунд бьют колокола, колокола-напоминание…
Бьется твое трепещущее сердце…
Имя фашиста Оскара Дирлевангера все еще клубится дымом хатынского пожарища. Это он отдал приказ уничтожить Хатынь со всеми ее жителями. Сто сорок девять человек, среди них 76 детей…
Случилось это 22 марта 1943 года.
Тогда в Хатыни все шло своим чередом. Руки ее были заняты работой. Трое детишек, Соня Яскевич 8 лет, Володя Яскевич 12 лет, Саша Голубкович 9 лет, отправились в лес.
Гитлеровцы согнали жителей Хатыни в сарай, устланный травой и ветками, заперли двери, и началась огненная бойня… Анна Голубкович бросилась со своим сыном Виктором из ворот горящего сарая. Обняв сына руками, защищая его от пуль… Вокруг сарая стояли немецкие солдаты, ожидая тех, кто попытается вырваться из огненного ада. Засвистели пули, Анна упала, сраженная, накрыв собой сына.
Виктор остался жив. Спас его крестьянин из соседней деревни. А защитило его от пуль тело матери, обагренное кровью… Через пять лет после кровавой бойни в Хатыни гитлеровец Оскар Дирлевангер обернулся сионистом Менахемом Бегином, превратившим колодец палестинской деревни Дейр-Ясин в могилу для ее жителей.
