Читать «М. Горький. Собрание сочинений в 18 томах. Том 4» онлайн - страница 7

— Поймите меня,— страдающим голосом сказал Иванов,— все, что в ней есть разумного, сознательного,— это моя работа, все стихийное, бессознательное — работа крайних партий... это так просто!

— Значит, правда,— сказал черт,— что пролетарий сам завоевал свободу?

— У вас совсем нет логики, мой дорогой!— с досадой сказал Иван Иванович.— Как мог сделать это пролетарий? Когда он заикался о свободе, в него стреляли, и он... исчезал. А я... разве я мало ходатайствовал во всех инстанциях, от участка до сената, о необходимости разрешения свободы? Я писал об этом, я говорил, я направлял молодежь на борьбу за свободу... но я всегда ей говорил — борись миролюбиво! Я, наконец, устраивал банкеты — вы помните? — публичные банкеты, на которых я вполне открыто говорил, что пора уже... и прочее! Однако — в меня никогда не стреляли,— значит, я пользовался в глазах правительства престижем и — отсюда ясно — значит, именно мой голос сделал всю эту музыку. Я вел себя всегда корректно и с полным уважением к чужому мнению. В ту пору, когда было не принято пить за конституцию, я скромно поднимал бокал свой «за нее!» — и все понимали, о ком идет речь. Но допустим, что пролетарий тоже... помог делу освобождения страны... допустим! Что же из этого следует? Может ли он воспользоваться дарами свободы? Вот вопрос!

— Вы его решили? — спросил черт.

— Давно! — сказал Иванов, пожав плечами.

— До завоевания?..

Иванов посмотрел на черта и не ответил на вопрос. Осмотрев свое блестящее тело, он любовно погладил его руками и про-должал:

— Пролетарий... конечно, тоже человек, но он не пользуется доверием правительства, потому что он дерзок, некультурен и не умеет уважать чужое мнение. В него по-прежнему готовы стрелять, и вообще с ним неохотно разговаривают. В обществе он... непопулярен... то есть популярен с отрицательной сто роны. Он ведет себя некорректно: в то время, как я и моя партия просим только власти, он требует бог знает чего и даже кричит — долой... то и это и все прочее! Он устроил одну забастовку, она дала вполне осязательные результаты, прекрасно! Их используют в интересах развития общей культуры страны...

чего же он хочет? Зачем еще забастовки и вся эта анархия, вызывающая общую дезорганизацию хозяйства страны? Зачем создавать излишек революции? Революция, государь мой, всегда была только «переходом власти из рук абсолютизма в руки либеральных групп общества, как истинных носителей культуры».

— Это вы уже из «Слова»? — спросил черт.

— Для меня не важно, блондин или брюнет говорит правду!— сухо ответил Иванов.

— Значит, вы играете до сорока восьми, не более?

— Не могу же я играть в восемьдесят девять, согласитесь! Или в какую-то еще более крупную игру... я не мальчик! Вы рассуждаете, как социал-демократ, то есть очень несолидно. Пролетарий должен понять — если он разумное существо,— что «мы все — дети одной России». «Нужно любить всем что-нибудь одно» — вот великие слова, сказанные недавно одним моим другом на страницах «Русских ведомостей». «Нужно любить всем что-нибудь одно» — вот лозунг времени!