Читать «Любовь и шахматы» онлайн - страница 38

И вот мы втроем входим в загс. А я только думаю: «Если Гриша купил цветы для меня, то почему он мне их не дарит?» Нас встречает милая пожилая женщина, и Миша ей говорит: «Скажите, пожалуйста, а директор загса у себя?» «Да, — отвечает женщина, — он в кабинете». «Скажите ему, — говорит Миша, — что с ним хочет поговорить Михаил Таль». Женщина уходит, а я спрашиваю: «С каких это пор заявления в загс надо отдавать директору?» Миша отвечает: «Для верности — вдруг сегодня не приемный день... А когда директор узнает, что с ним хочет поговорить Таль, он не откажет». В этот момент возвращается женщина — сама любезность. «Товарищ директор помнит, что Вы ему звонили, и ждет Вас с самого утра...» Смотрю на Мишу и вижу, что он как-то растерялся... «Саська, — говорит он, — разве мы звонили товарищу директору?» «Я не звонила». «Гриша! Может быть, ты звонил?» — обращается он к Грише и делает ему глазами какие-то знаки. «Да! Я вспомнил, — реагирует Гриша. — Это я звонил ему... Вчера... Из Москвы!» Чувствую, что происходит что-то не то, но что именно, не понимаю. Вдруг Миша забирает мой паспорт и быстро проникает в кабинет директора... Не проходит и пяти минут, как появляется сияющий директор. За его спиной прячется Миша. «Боже! Какая красотка! — восклицает директор. — Поздравляю вас с законным браком!»... Я столбенею. Миша смотрит на меня влюбленными глазами, и на лице такое выражение, какое бывает у ребенка, когда он сделал любимой маме потрясающий, с его точки зрения, неожиданный подарок... А директор продолжает ухаживать: «Чью фамилию будете носить? Свою или мужа?» Как услышала слово «муж», так чуть в обморок не упала...

Я понимала, что все это должно было произойти, но ведь мы шли только лишь подать заявление... Возникают Идины слова: «Доченька, а если ты передумаешь, то через три месяца заберешь заявление обратно...» И вдруг это слово «муж»! Чужое какое-то, деревянное... В это время Гриша быстренько вручает мне три белые хризантемы и целует в щеку... Я не нахожу ничего лучшего и совершенно некстати «острю»: «Белые хризантемы кладут в гроб...» А радостный директор кричит: «Именно! Отныне он хоронит Вас для других мужчин и оставляет жить только для мужа!»

Тут они подхватывают меня под белы рученьки и влекут в комнату, в которой стоит стол, покрытый нарядной скатертью, на столе — фантастические «длинноногие» розы, шампанское, фрукты, конфеты. Директор разливает шампанское, что-то произносит про вечное счастье, про потомство... Все чокаются, я «на нервной почве» выпиваю бокал, потом сразу второй — лишь после этого до меня доходит с абсолютной ясностью: свершилось. Прощай, Салли Ландау! Здравствуйте, гражданка Таль...