Читать «Любовь и шахматы» онлайн - страница 279

Я счастлив, что оказался в годы войны в Тбилиси. В его названии воплотилось тепло! Это тепло целительное. Меня там, я уверен, помнят и до сих пор считают

своим. Приглашают при любом удобном случае. Нона Гаприндашвили зовет к себе беспрестанно. Мы к ней часто ездим вместе с Ниной Трушковой-Бельской, когда Ниночка прилетает из Праги и у нее как у международного арбитра есть дела в Москве или в Тбилиси...»

3

В те годы остались следы пребывания Флора и в Азербайджане. Он, еще не ставший гражданином СССР, с большой охотой давал сеансы одновременной игры д ля раненых бойцов, посетил немало госпиталей, никогда не отказывался от приглашений. Побывал он с этой целью в апреле сорок второго и в Баку. О его приезде прослышал талантливый мастер Владимир Макогонов, мечтавший, естественно, о завоевании звания гроссмейстера. Как известно, война мечту не отменяет. И по его просьбе был быстро организован матч Макогонов — Флор. Сало Михайлович, сказать по правде, не любил вспоминать о том, что произошло в те дни. Поэтому послушаем Владимира Асрияна, автора книги о лидере азербайджанских шахматистов: «Интерес к событию был необычайно велик. Несмотря на военное время, зрители до отказа заняли залы Дома Красной армии, Азербайджанского индустриального института, университета, Дома пионеров, республиканского научно-технического общества, в которых проходили партии матча. Приходили посмотреть на Флора, еще три-четыре года назад считавшегося в числе основных соперников Алехина...»

Когда до конца поединка оставалось сыграть две партии (при счете 5,5:4,5), по свидетельству Асрияна, «интерес к матчу достиг апогея, и здесь произошло непредвиденное. У Флора, проявлявшего заметную нервозность в ходе единоборства, складывавшегося для

него неудачно (чего он, видимо, не ожидал), произошел конфликт с судейской коллегией (у кого, у Флора? по какой же причине? Жаль, что мы не находим ответа на эти вопросы. Вспомним, что Сало Флору суждено будет стать главным арбитром множества важнейших международных шахматных соревнований и его назовут справедливейшим из справедливейших. — В.М.). Поединок был прерван. Сейчас, по прошествии без малого полвека, трудно сказать, кто виноват в том, что матч не удалось доиграть до конца. Ясно только, что в этом не был заинтересован ни Макогонов (в случае выигрыша или даже ничейного исхода матча он мог стать гроссмейстером), ни Флор, у которого появились шансы выравнять положение. Но факт остается фактом: Саломон Михайлович посчитал себя обиженным и уехал из Баку. “Правда” от 4 мая 1942 года рядом с сообщением о мировом рекорде штангиста Григория Новака поместила информацию из Баку: “Завершился шахматный матч между гроссмейстером Флором и мастером Макогоновым. Матч закончился со счетом 7,5:4,5 в пользу бакинского мастера”. Флор протестовал по этому поводу, но так или иначе матч был им проигран. (...) Через год Флору представилась возможность взять реванш у Макогонова. В Баку был организован двухкруговой турнир, в котором играл тандем лучших шахматистов Азербайджана — В. Макогонов и С. Абрамян и приглашенное трио — С. Флор, юный Д. Бронницы и чемпион Грузии А. Эбралидзе. Флор занял первое место, опередив Макогонова на пол-очка. (...) Во время одной из партий (Макогонова и Флора. — В.М.) главного судью турнира вызвали к телефону. Звонили по поручению пациентов эвакогоспиталя. Раненые бойцы и офицеры просили организовать передачу ходов поединка в госпиталь. Их просьба была удовлетворена».