Читать «Лишний князь» онлайн - страница 16
Денис Владимирович Морозов
Избыгнев уже давно увел чужеземца спать в гридницу, а Буривой еще долго сидел за столом в сгустившихся сумерках, и разглядывал подарок из города своего детства.
Кольцо было широким, увесистым, прохладным. Золото уже давно почернело от старости и потерлось, но змейка, вьющаяся по его наружной стороне, была хорошо видна. В полутемной горнице рубин казался почти черным, но пламя свечи плясало на его гранях яркими отблесками. Он попытался надеть его на указательный палец, но оно не налезло. На средний палец его удалось надеть только до середины, и на безымянный тоже. Но на мизинец оно наконец поместилось и село, как влитое. Он поднял руку к глазам и сравнил его с золотой запоной у себя на плече. Та же золотая змейка, тот же рубиновый глаз, те же линии вьющегося хвоста. И ему вдруг припомнилось, как сверкало это кольцо на ладони у его матери. Ее давно уже не было в живых, но сейчас она встала в его памяти, как наяву. Она была высокой и стройной — по крайней мере, такой она ему помнилась. Волосы убраны под легкую полотняную шапочку, вокруг которой тянется серебряный обруч с узорами. С обруча свисают сережки в виде морских коньков. Глаза темно-синие, нос с небольшой горбинкой, взгляд лучезарный и светлый. Она ласково смотрит на него и протягивает к нему руки, что-то говорит ему со своим особенным, неподражаемым выговором, мягко произнося «л» и «р».
Ему вспомнилось, как отец путешествовал вместе с ними по своему княжеству, и как радостно встречали их люди, где бы они ни появлялись. Какими все были добрыми и приветливыми к нему, маленькому мальчишке! Он был уверен, что все его любят, и не знал тогда, что может быть по-другому. Что случилось потом? Почему они от него отвернулись?
Лицо его потемнело, но тут же опять прояснилось. Кольцо на его мизинце отбрасывало пламя свечи. Он засмотрелся на эти пляшущие огоньки, и опять в его памяти ожили картины далекого, почти совсем уже забытого детства. Перед глазами возник деревянный причал, по которому топают, гремя досками, люди с тяжелыми мешками и коробами. К причалу привязана ладья с белым парусом. Из нее выгружают товары, и такие же ладьи снуют по заливу, над которым нависло серое, северное небо. Наверное, тогда оно было пасмурным, но теперь оно казалось ему светлым и радостным. Вот они с отцом плывут среди волн, и отец учит его забрасывать удочку. И как, дернув леску, ему удается выудить из воды рыбку, которую он никак не может снять с крючка. А эта рыбка трепещет на днище ладьи и пытается выпрыгнуть обратно, и он ловит ее, набрасываясь всем телом и суматошно шлепая по дну руками, а отец ему помогает и от души хохочет…
Всю ночь ему снилось, как он возвращается к себе во дворец, в котором родился и вырос. Он ходил по его крытым деревянным переходам, поднимался в горницы и спускался в прохладные клети. На дворе мальчишки, сыновья мечников и бояр, бросали ножик в землю, стараясь попасть в очерченный круг, и громко гомонили. Сторожа ходили по каменным стенам Старого Места и ругались с селянами, требовавшими открыть ворота. Конюхи выводили лошадей купать в речку, седельники и шорники чинили упряжь, бронники в кузнице гулко стучали молотками по раскаленному железу. С поварни тянуло дразнящим запахом свежего хлеба и копченой рыбы. Он заходил в детскую, которая нисколько не изменилась за прошедшие годы, и брал в руки деревянный меч, который выстрогал ему один из дружинников его отца. Уже столько времени минуло, а во сне ничего не изменилось — только он стал старше и выше.