Читать «Лето с ангелами» онлайн - страница 16
Генрих Сапгир
каким бы толстым слоем не лежали
на нем румяна, вроде моего...
Другую тему мы с тобой поищем.
ГАМЛЕТ. А разве есть другая?
ЧЕРЕП. Видно, есть.
ГАМЛЕТ. Меня одна лишь занимает — месть!
ЧЕРЕП. Не долго ждать козленку. В пятом акте
Всех забодаешь: петушка Лаерта,
куницу Клавдио и кошку королеву —
и тут же в тронном зале на закате —
как мне живописать картину эту? —
разорванная белая рубаха,
растрепанные волосы до плеч...
ГАМЛЕТ. Мне кажется, ты чересчур увлекся, маляр.
Так я нетерпелив?
ЧЕРЕП. Потому что — влюблен.
ГАМЛЕТ. Значит, я глуп?
ЧЕРЕП. Как все влюбленные.
ГАМЛЕТ. В кого же, шут, я, по-твоему, врезался?
ЧЕРЕП. Ты втюрился в смерть, дураку ясно.
ГАМЛЕТ. Как же можно втрескаться в такой предмет, дурак?
ЧЕРЕП. А так что даже покончить с собой из-за безнадежной любви, умник. Смерть — известная кокетка. Она и привлекает и отталкивает в одно и то же время, и не открывается никому. Вспомни, с каким упоением ты слушал что нашептывает тень твоего отца... А когда ты проткнул шпагой портьеру и острие вошло в живую плоть... И разве ты не полюбил утопленницу?.. Леше брось все, ложись на этот могильный холмик и усни, дурачок. Сон — репетиция смерти. Кто — спит, разучивает свою роль. А раньше или позже будет премьера.
ГАМЛЕТ. Кроме шуток, шут, что — т а м ?
ЧЕРЕП. З д е с л ь ?
ГАМЛЕТ. Т а м.
ЧЕРЕП. Прежде всего расскажи, что видишь вокруг.
ГАМЛЕТ. Пожалуйста, философствующая кость. Вот, разрытая мокрая яма, из которой торчат гнилые доски. На дне ее — два могильщика в капюшонах, видны только носы и взъерошенные бороды. Свежая глина в отвале. Вокруг — кресты, надгробия, склепы. Поодаль кладбищенская часовня. Дальше на пустоши пасется стадо свиней. Все в веерных и бурых пятнах, худые, как кошки, разбредаются между могил, похрюкивая. Из часовни вышел бородатый монах, бранит свинопаса. Свинопас палкой гонит свиней с кладбища. Свинцовое небо, несколько мазков белилами сверху— вот и вся картина. Недаром у художника-итальянца я учился новейшим законам перспективы.
ЧЕРЕП. А теперь, художник, посмотри сквозь мои очки.
ГАМЛЕТ. Пространство заполнено разнообразными плотными формами. Яма. Налита до краев клеем, в котором лениво шевелятся фигуры, поднимаются и опускаются заступы. Между могилами разлеглось зеленое... как бы это назвать?.. межмогилье! Между крестами расположились красивые междукрестья. Между бегающими свиньями — междусвинье то вытягивается, то сжимается. А между монахом и свинопасом ворочается толстое, как змей, монахосвинопасье. Над равниной простирается бледное надравнинье, как засохший сыр. А река вся серебрится и течет навстречу себе... Ergo, обычно мы видим не все яблоко, а ровно половину.
ЧЕРЕП. Меньше, принц, крошечный огрызочек, даже не откусить. Поднеси меня ближе и посмотри в мои окна снова.
ГАМЛЕТ. На дне глубокой ямы — могильщики. А это что?.. Над капюшонами плавает полупризрачное, сдвоенное, колышется, как медуза... отсвечивает лиловым, красным, почти пурпуром...
ЧЕРЕП. Это э р р о е. Оно всюду где люди. Только всюду разное. Над тобой, как сине-желтый колпак. Над монахом ясное, как серп полумесяца. У свинопаса — тоже серп, багровеющий, кверху рожками.
