Читать «Каннибал из Ротенбурга» онлайн - страница 42

Спросить об этом мать он боялся.

Как-то чуть было не задал этот вопрос местному пастору в кирхе, но, как всегда, помешала мать. Она вечно торопилась поскорее уйти в свою сырую, пустую домину и в кирхе тоже не любила задерживаться.

Она так дернула Армина за рукав, что он как будто со стороны услышал, как клацнули его челюсти и тут же забыл, о чем он хотел спросить священника. И слава богу! Мамаша Майвес никогда не простила бы сыну кощунственных мыслей, которыми он готов был делиться с чужим попом, а не с ней.

Итак, Армин не боялся ада ни на Небе, ни на Земле, но он боялся свою мать. Боялся больше Бога, и черта, и пастора в кирхе. Он жутко опасался говорить ей всю правду о себе и боялся хоть что-то держать от нее в секрете.

Поэтому, когда фрау Майвес, положив ему руку на голову и огарком свечи осветив его лицо, заявила, что хочет лично его исповедать, Армин послушно опустил голову, но душа его погрузилась в пучину смятения, как у самого отъявленного грешника.

Уже в те далекие годы было в его жизни такое, о чем он ни при каких обстоятельствах не желал делиться ни с пастором в кирхе, ни с Богом, ни тем более со своей горячо любимой сумасбродной мамочкой.

Но свой допрос мамаша Майвес начала издалека.

12

— Сын мой! — сказала она, совсем как пастор в их приходе.

— Minchen! — голос ее завибрировал у него в ушах, хотя говорила она тихо и вкрадчиво. — Я знаю, что сурова с тобой. Я гоню тебя спать раньше других и даже в праздник не позволяю тебе наесться от пуза, а те джинсы, что ты так хотел, я вернула в магазин нарочно. Скажи, ты очень часто бывал зол на меня?

— Нет, мама. — Армин шмыгнул носом и весь напрягся. Он не понимал, к чему она клонит. — Я никогда не злюсь на тебя. Я люблю тебя.

— Ты врешь! — гневно перебила его мамаша Майвес.

Огарок свечи заходил у него под самым носом.

— Ты всегда должен был меня ненавидеть. Когда у меня в детстве отняли мою любимую куклу и отдали маленькой двоюродной сучке Ирме, я закатила такой рев, что они тут же вернули мне эту куклу, хотя эта чертова кузина ни за что не хотела ее отдавать. Но когда я получила эту куклу обратно, я на глазах у всей родни отодрала ей ноги, руки и голову, искусала ее всю и бросила огрызки к ногам этой сраной девчонки. А когда меня спросили, зачем я все это сделала, ведь куклу мне вернули, я сказала правду: я сделала это потому, что была очень зла, и, если бы я не разодрала эту куклу, наверняка разодрала бы свою кузину. А ты врешь, что любишь меня! Выходит, ты — или безмозглый дождевой червь, или ненавидишь меня так, что боишься об этом сказать.

На этот раз Армин решил промолчать.

— Ладно! Теперь скажи мне, только больше не ври, — мамаша Майвес все сильнее придавливала его голову своей тяжелой рукой, — ты уже интересуешься девчонками?

У Армина заколотилось сердце. Но совсем не потому, о чем могла подумать его мать.

— К-к-какими? — задыхаясь, спросил он.

— Ты что… ты все еще не можешь отличить девок от себе подобных?

— Нет, мама, могу. Они, как ты.