Читать «Камера смертников. Последние минуты» онлайн - страница 90

Многие из этих криминальных репортеров – люди острые как бритва. Ларри часто говорил: «Когда Майк Уорд из “Остин Америкэн-стейтсмен” о чем-то спрашивает, значит, он уже знает ответ. Если он спросит тебя о новой политике, а ты скажешь, что таковой нет, он ее сам откуда угодно достанет. Поэтому никогда не пытайся с ним лукавить». Однако новые кадры боялись сказать что-нибудь не то и вообще перестали говорить. В статьях теперь часто можно прочитать примечание: «Как написал в электронном письме пресс-представитель Департамента…» Такая маленькая шпилька в адрес системы, чтобы показать читателям: я, мол, пытался с ними поговорить, но они не изволили.

Еще Департамент придумал новое правило: присутствовать на казни могут только репортеры из того населенного пункта, где совершилось преступление. Когда я начинала там работать, мы вели список очередности, и репортеры со всего штата дрались за место в комнате свидетелей. Потом бюджетные ограничения привели к тому, что газеты не посылали местных репортеров и полагались на сообщения Грачука в Ассошиэйтед пресс. Было даже несколько случаев, когда в «Хантсвилл айтем» прозевали казнь, и я страшно злилась. У них в городе казнят человека, и такое событие, по их мнению, незачем освещать! Что еще такого важного могло произойти в тот день в Хантсвилле, чтобы отодвинуть на задний план исполнение смертного приговора? Зато теперь, даже если захочешь пойти, тебя могут не впустить. Один журналист мне рассказал, как попросился присутствовать, а его обвинили в «нездоровом любопытстве» и ни в одну тюрьму не пустили. А ведь он писал книгу о смертной казни и просил о содействии, но Департамент это не интересовало. Такое отношение идет вразрез со всем, чему учил меня Ларри, и потому весьма огорчительно.

Нам было важно, чтобы места в комнате для свидетелей не пустовали и мы не отгораживались от людей, поскольку ничего не скрывали. О чем-то приходилось умалчивать, но мы искренне старались помочь. Департамент – учреждение, которое содержится на деньги штата, там исполняются смертные приговоры, вынесенные государственным судом, – и вот, по мнению его руководителей, у людей нет права знать, что делается в камере смерти. Пол Уотлер, член правления техасского Фонда свободы информации, сказал: «Такое положение, когда места для прессы пустуют, поскольку Департамент порой не желает принимать сотрудников аккредитованных новостных агентств, противоречит общественным интересам и никак не соответствует принципам гласности».

Решение Департамента ограничить присутствие свидетелей продиктовано неудачно проведенными казнями в Огайо, Оклахоме и Аризоне в 2014 году. В Оклахоме осужденный по имени Клейтон Локетт получил инъекцию непротестированного препарата и умирал на кушетке в течение 45 минут. Потом определили, что он умер от сердечного приступа, а не от препарата, и это, конечно, жестоко и противоестественно, не лучше, чем поджариться на электрическом стуле или висеть, задыхаясь, в петле. В Огайо Деннис Макгуайр, прежде чем умереть, 25 минут бился в конвульсиях. В Аризоне Джозеф Вуд, как говорят, почти два часа задыхался на кушетке, пока наконец его муки не прекратились. Во всех трех штатах использовались новые составы, потому что фармацевтические компании, расположенные в основном в Европе, решили прекратить выпуск и поставку препаратов в Штаты, где практикуется смертная казнь.