Читать «Искусство привлекательности. История телесной красоты от ренессанса до наших дней» онлайн - страница 112

Часть четвертая. Красота «желанная» (XIX век) Марше» в середине 1870-х годов он составил 50 миллионов франков, в середине 1880-х — 100 миллионов, 200 миллионов в 1906 году ⁵⁶ .

«Колосс», «Вавилонская башня», «дворец сказочной феи» и «монстр-соблазнитель» ⁵⁷ , универмаг благодаря раз-нообразию товаров эксплуатирует желание женщины быть красивой и нравиться окружающим: здесь вся искусствен-ность женственности выставляется напоказ. В конце века в универмагах все делается для того, чтобы вызвать у женщин желание покупать, в этом Золя заставил признаться одного из своих персонажей — Октава Муре, директора магазина «Дамское счастье»: «мы привлечем сюда толпы женщин и будем держать их в своей власти, а они, обольщенные, обе-зумев перед грудами товаров, станут, не считая, опустошать кошельки» ⁵⁸ . Каждое эстетическое желание будет исполнено. Золя даже выводит образ новой церкви, собора из стали и стекла, где религиозный фанатизм уступил место жажде красоты: «На смену церкви и слабеющей вере пришел уни-версальный магазин, отныне именно он царит в праздных человеческих душах» ⁵⁹ .

Здесь мы видим первые проявления потребительской истерии, представленные у Золя карикатурным портретом современного общества: «Создался культ тела, красоты, элегантности и моды» ⁶⁰ . А также — первые коммерческие тех-нологии, сделавшие избыточный ассортимент товаров для эстетического усовершенствования тела нормой. Во время международной выставки 1900 года магазин «Бон Марше» был представлен как «одно из самых примечательных мест в Париже» ⁶¹ , по нему водили экскурсии в сопровождении гидов-переводчиков.

Несмотря на успешность применявшейся в универмагах стратегии продаж, очевидно, что не все могли совершать одинаковые покупки ⁶² . Так, в самом начале XX века моло-дая учительница «Мадмуазель О.» (упомянутая историком

Глава 3. Рынок красоты

Жаком Озуфом), попав в деревню по распределению, при-знается, что из всех предметов туалета может позволить себе только «флакончик парфюмированной эссенции» ⁶³ . Ни кремами, ни румянами она не пользуется, поскольку ее доходов едва хватает на оплату квартиры, еду и одежду… В сходном положении оказывается Жанна Бувье, наемная работница в Париже в конце XIX века: она просчитывает свои ежедневные траты до сантима, признается в финан-совых «затруднениях» и подозревает подруг в том, что им приходится идти на низости ради «перчаток, духов и про-чих бесчисленных предметов туалета» ⁶⁴ . В самом начале XX века с похожими трудностями сталкиваются и молодые работницы; вот как они описывались в одном из немногих посвященных им романов: «одевались небрежно и пахли духами, которые доставались им сомнительной ценой» ⁶⁵ . Вдобавок отчетливо обозначилось социальное неравенство, переживаемое большинством как непреодолимый разрыв, обособивший даже человеческие желания. Это видно на при-мере рассуждений мадам Лоттен, хозяйки публичного дома в Дьеппе, настоятельно советовавшей мужу в 1880 году не на-нимать девушек слишком «вежливых» и слишком изящных: «Никогда не бери на работу женщину из высоких кругов. Жители Дьеппа на нее не клюнут» ⁶⁶ . Сформировалась новая прослойка общества — мелкая буржуазия, читающая модную периодику и неравнодушно относящаяся к уходу за лицом, волосами, косметике и духам. Телефонистки начала XX века признаются, что завидовали городским учительницам, по-хожим на «модные гравюры» ⁶⁷ . Но сохранились снимки, где сидящие рядком телефонные барышни, как их тогда назы-вали, выглядят вполне подтянутыми, ухоженными, искусно причесанными ⁶⁸ .