Читать «Записки молодого человека» онлайн - страница 80

Через полтора часа полета, уже в полутьме, мы вернулись в Тулу. Мы изрядно замерзли. Забравшись в комнате у Трояновского с ногами на койку и немножко отогревшись, я написал корреспонден­цию об Одоеве. Она была передана по телеграфу, но там у нас в "Красной звезде" ее признали слиш­ком "штатской", то есть недостаточно изобилующей военными событиями, и в результате она так и не пошла.

Корреспонденция и правда была неважная, но все же мне было обидно, что ее не напечатали. Вышло так, что с точки зрения интересов газеты я зря ле­тал в Одоев.

А у Кнорринга все получилось еще хуже. Когда он ночью с попутной машиной отправлял проявленные кадры Одоева, то у нас как раз шел разговор о том, что, согласно последним известиям, сейчас идут бои за Белев и к утру его, очевидно, возьмут. И Кнорринг, слушая эти разговоры, по рассеянно­сти, а может, и просто от усталости, написал на кон­верте с кадрами, на которых был снят Одоев: "Бе­лев",

Ортенберг, больше всего на свете любивший опе­ративность, даже не удивился, как молниеносно был снят Белев — чуть ли не раньше, чем он был взят,— наоборот, был очень доволен, что эти снимки по­явятся в газете в то же утро, что и сообщение Ин­формбюро о взятии Белева.

Ни в Одоеве, ни в Белеве никто, кроме нас, из редакции не был, и поэтому никто не обнаружил, что эти разрушенные дома на фотографиях сняты в Одоеве, а не в Белеве. Кнорринг потом, увидев свои фотографии в газете, в отчаянии схватился за голову. Но события нагромождались одно на другое, и, кажется, никто так и не узнал тогда об этой не­вольной его ошибке.

На следующее утро мы, на этот раз уже с Теми­ным, решили лететь под Калугу; взята она или не взята, но, во всяком случае, посмотреть, что там делается. Если взята, то потом лететь с материалом о ее взятии в Москву, а если не взята — вернуться в Тулу, дать предварительный материал, а потом слетать еще раз.

На paccвeтe Беликов, Гурарий, Темин и я с тру­дом влезли вчетвером в своем зимнем обмунди­ровании в машину и поехали на аэродром. Я занял переднее сиденье, а Темин, Гурарий и Беликов устроились сзади.

Под тряску машины я слышал, как Темин и Гура­рий лениво переругивались сзади меня — сводили свои фотографические счеты, как вдруг за моей спиной раздалась автоматная очередь. Машина вста­ла. Темин выскочил из нее первым и, очевидно, "с переляку", совершенно официально отрапортовал мне:

— Товарищ Симонов, Гурарий хотел меня убить!

Гурарий, который до этого все время цацкался и возился со своим ППД, сейчас держал автомат в руках и растерянно смотрел то на него, то на про­стреленную крышу машины.

— Интересно, как это получилось? — растерянно говорил он.

— Над самым ухом просвистела! — кричал взвол­нованный Темин, И, судя по дыркам в крыше, это была чистая правда.