Читать «Живые не сдаются» онлайн - страница 48

Их поймали на пятый день и водворили в концлагерь, а оттуда отправили на работу на один из танковых заводов в районе Нюрнберга.

Летом 1944 года Володя снова возглавил побег группы заключенных и опять был пойман. После истязаний и пыток его приговорили к смертной казни и бросили в блок смерти концлагеря Маутхаузен. Он был здесь одним из старожилов...

— Так, оказавшиеся в безвыходном положении, но страстно жаждущие свободы, невольники не только не погибли в своем лагере, но и вышли победителями, — тихонько продолжал свой рассказ Володя. — Получается, товарищи, что нет таких трудных преград, которые не смог бы преодолеть человек. Надо только очень хотеть жить, хотеть вырваться на свободу.

— Не так страшен черт, как его малюют, — заметил кто-то из слушателей.

— Правильно, — подтвердил журналист.

Прозвучала команда «строиться».

Уже гремел железный засов входных ворот. Через минуту во дворе появился блокфюрер со свитой. Передышка закончилась...

- 33 -

На пятнадцатый день после побега с Фау-Верке Юрий Ткаченко и его товарищ добрались почти до границы с Чехословакией. Оставалось день-два пути.

Когда их обнаружили, в ход были пущены ножи, которыми беглецы вооружились еще на Фау-Верке. Но силы оказались неравными. Товарищ Ткаченко был убит, а Юрия, раненного в ногу, избитого, приволокли в полицейский участок какой-то деревни. Открыв глаза Юрий сразу все вспомнил. Пошевельнувшись, он тихо проговорил на чистейшем немецком языке:

— Дайте, пожалуйста, воды.

Гитлеровцы насторожились. Юрий снова повторил свою просьбу. Офицер кивнул полицаю, и тот подал стакан воды. Выпив его, Ткаченко вежливо поблагодарил. Запираться, врать сейчас было бессмысленным, лучше сразу сказать, когда и откуда бежали, тогда могут отправить на прежнее место. Но первый вопрос был:

— Откуда знаешь немецкий язык?

— Моя мать была чистокровной немкой, а отец, — украинец, — привычно врал Ткаченко.

— Почему же воевал против нас, а не сдался сразу, добровольно? Тогда бы не оказался в концлагере, — снова спросил офицер.

— Извините, — стараясь сдержать себя, — говорил Юрий. — Вам этого не понять.

— Я понимаю, — возразил полицейский офицер. — Не было возможности перейти на нашу сторону сразу. Наверное, большевики застрелили бы в спину? — Не дожидаясь ответа, полицейский прошептал что-то солдату. Тот ушел.

— А теперь скажите, откуда бежали и куда бежали? — спросил гитлеровец.

Ткаченко не стал скрывать места побега.

— Что же касается второй части вашего вопроса, то я тоже отвечу: бежал домой, — и, стараясь скрыть издевательство, закончил: — Хотел в школе работать. Ребятишек грамоте обучать... немецкому языку.

— Так, так... Это хорошо.

Вскоре вернулся солдат. Он привел с собой женщину-врача. Осмотрев беглеца, врач сказала, что рана не

опасна, — сквозной прострел мягких тканей правой ноги. Ногу перевязали. Но, кроме того, у Ткаченко оказался перелом двух ребер в правом боку.