Читать «Живые не сдаются» онлайн - страница 43

Следом, как тени, с каменными лицами молча двигались два сильных узника. Это были телохранители хозяина барака, голландцы по национальности.

— Блоковой! — слышалось отовсюду, и люди, что было сил, спешили к выходу.

Точно молох, пробирался блоковой сквозь толпу скучившихся смертников, рассыпая удары плети направо и налево. В дверях образовывалась пробка. Блоковой нещадно орудовал локтями, подгоняя к выходу.

Этот зверь был немцем. За неоднократные убийства его приговорили к смертной казни. Но фашистским палачам требовался садист на должность блокового, и они вспомнили о нем. Среди обреченных на смерть блоковой вскоре нашел себе подручных — поляков Адама и Володьку, оказавшихся в двадцатом блоке за участие в Варшавском восстании 1944 года, и бывшего советского лейтенанта Михаила Иханова, которого узники называли Мишкой-татарином. Мишку-татарина перевели в блок смерти из общего лагеря Маутхаузен.

Как и блоковой, его помощники не расставались с обтянутыми резиной и налитыми внутри свинцом дубинками. У Мишки-татарина постоянно была в руках треххвостая ременная плеть, которой он действовал не хуже, чем дубинкой.

Выскочив на улицу, Бакланов и Фенота сразу оказались в кругу своих друзей по Фау-Верке. Юрий Ткаченко взял Бакланова за локоть и шепнул на ухо:

— Отойдем в сторонку.

Они прошли вдоль стены барака и присели на холодные после ночи камни мощенного булыжником двора.

Юрий был одним из старожилов блока смерти, хорошо знал здешние порядки.

— Все, о чем я буду рассказывать, ты должен передать лишь одному, самому верному другу. И он пусть поступает также. Мы все здесь за одного, а каждый — за всех. Но могут оказаться среди нас и предатели. И еще... — Ткаченко замолчал, словно раздумывал, продолжать ли... — В этих условиях люди сходят с ума. Тогда они могут сказать что угодно, выдадут любую тайну.

— Вот где мы оказались вместо свободы, — заметил Бакланов.

— И на это надо было рассчитывать, — медленно проговорил Ткаченко. — Бежать сотни километров по территории врага без пищи, полураздетыми — дело, Ваня, мягко выражаясь, нелегкое. Здесь собраны, главным образом, советские офицеры, причем большинство — летчики. На счету каждого: побеги, саботаж, антифашистская агитация и даже убийство нацистов. Среди этих людей, Иван, и смерть — не смерть, а подвиг. Ты не вешай носа. Есть среди нас большие люди, умные головы. Они думают о нас, пожалуй, даже больше, чем о себе...

Кто эти люди, о которых намекнул Ткаченко, сколько их, что они замышляют — Юрий не сказал. Но в сердце товарища он посеял добрые семена надежды. А без этого человек не мог бы здесь выжить и нескольких дней.

— И вот еще что запомни, а также передай товарищу, — снова заговорил Юрий. — Наш блок должен ежедневно поставлять крематорию определенное количество сырья. Если трупов не хватает, то ночью их добывает блоковой со своими псами. Так что гляди, как стемнеет, из барака не выходи. Ну, вот... Главное, передай ребятам, пусть крепятся.