Читать «Жемчужина короны» онлайн - страница 44

В Саваннах Попито увидел низкорослого крестьянина индийца. Он обтер блестящее лезвие косы и стал косить траву, мерно раскачиваясь из стороны в сторону; потом остановился и ногами сгреб в кучу все, что скосил. С луга доносился душистый, пряный запах свежескошенного сена. Ослик, запряженный в тележку, переходил с места на место, пощипывая сочную травку. Перепела и черные дрозды вились над выкошенной лужайкой, пролетали над осликом, увертывались от сверкавшего лезвия косы, ловко и плавно руля хвостом.

Мирный характер этой картины, невозмутимость и полное равнодушие крестьянина индийца раздражали толпу, уже проявлявшую признаки нетерпения.

— Посмотрите-ка на этого парня, что косит траву! — воскликнул Попито.

— А что ему? — сказал кто-то. — Он сам готов есть одно сено, как его осел.

Наконец в конце дорожки показались делегаты. Толпа бросилась к ним, словно голодающие к хлебу.

— ...Он заверил нас, что сам лично займется вопросом о безработных, — услышал Попито голос Лемэтра, тщетно пытаясь протиснуться вперед.

— Что? Ему еще нужны доказательства? — воскликнул Попито.

— Нам пришлось пойти на это, — разъяснял Лемэтр. — Если бы мы не заставили его разбираться, он поверил бы во всем хозяевам, а те уж постарались бы выставить нас хулиганами...

Толпа снова пришла в движение.

— Передавайте дальше! Передавайте дальше!.. — разносилось по рядам. — Мы идем в Вудфордский парк. В час дня Буассон собирает там митинг.

Некоторые из демонстрантов, разочарованные результатами переговоров, споря и переругиваясь, побрели домой.

На лицах многих, особенно на лице Клема Пейна, была горечь отчаяния; чувствовалось, что при первом удобном случае эти люди дадут ей выход.

— Пошли послушаем, что скажут эти болтуны! — хриплым сдавленным голосом выкрикнул Клем.

Глава IX

Народ Тринидада всегда был нем. Ему недоставало воли к борьбе. Без партии и без вождей он казался телом без головы. Но вот под грохот барабанов, с развернутыми знаменами он отправился на первую мировую войну, и те тысячи, что вернулись обратно, не были уже прежними крестьянами. Они увидели, что и среди белых есть такие, что гнут спины и трудятся на других, увидели, как, объединившись против белых хозяев, они добиваются своих прав. Значит, белые — такие же люди, как они? Вернувшись домой, черные и цветные тоже потребовали своего места под солнцем. Но работы не было. И те, что так долго обучались искусству убивать, те, что узнали, как мало стоит жизнь человека, объединились и избрали своим вождем Буассона.

Буассон был их командиром в Египте, и каждый солдат считал его своим другом. Если им случалось проштрафиться и предстояло отвечать перед полевым судом, они просили его быть их адвокатом. Рыжий Буассон был врожденным бунтарем, затаившим обиду на свой класс. Его возмущала дискриминация негров, ибо он видел, как они умирали на полях войны рядом с белыми. Вернувшись домой и обнаружив, что на родном острове ему нет места, что плоды победы достались тем, кто меньше всего их заслужил, что его друзья, никогда не нюхавшие пороха, пока он воевал, успели занять все тепленькие местечки, а пост, на который он метил сам, достался какому-то жирному субъекту, даже не слыхавшему грохота пушек, Буассон во всеуслышание отрекся от своего класса и присоединился к рабочим. Существовавшая тогда небольшая рабочая организация охотно приняла его в свои ряды, и, поскольку он был белым, обладал недюжинным умом и пользовался популярностью у ветеранов войны, его сразу же избрали президентом. Так родилась на Тринидаде Рабочая партия.